 |
Архивы — память общины
|
||||||||||||||||||||
Этот сайт о памяти общины. Присылайте рассказы о своей общине. Мы их опубликуем в нашем блоге.
Поддержите этот сайт, установите у себя наш баннер Почитать еще биографии бахаи Также читайте биографическую справку о Х.Джебране в предисловии к книге Джебран Дж.Х. Иисус Христос – Сын Человеческий. – СПб.: ИК «Невский проспект», 2004.– 192 с.
И резензию на книгу
|
|
||||||||||||||||||||
|
«Он жил через дорогу», – начала рассказ Джулиет Томпсон, – «в доме №51 на Западной 10-й улице. Он не был ни богатым, ни бедным, что-то среднее. Работал на арабскую газету, у него было время писать и рисовать. У него в молодости было хорошее здоровье. В более поздние годы он был чрезвычайно подавлен из-за рака. Он умер в сорок девять. Он знал, что его жизнь обрывается слишком рано».
«Его рисунки удавались лучше, чем его картины. Они были
очень туманны, детали растворялись – загадочными и
потерянными. Очень поэтично». «Сириец, не помню имени, привел его ко мне. Халиль всегда повторял, что я была его первым другом в Нью-Йорке. Мы стали очень, очень хорошими друзьями и все его книги – «Безумец», «Предтеча», «Сын человеческий», «Пророк» я слышала в рукописях. Он всегда давал мне свои книги. Мне больше всего понравился «Пророк». Не думаю, что была какая-то связь между Абдул-Баха и «Пророком». Но он рассказал мне, что думал об Абдул-Баха все время, когда писал книгу «Сын человеческий». Он сказал, что собирается написать другую книгу с Абдул-Баха в центре и все современники Абдул-Баха высказываются. Он умер прежде, чем написал ее. Он определенно сказал, что «Сын человеческий» была написана под влиянием Абдул-Баха.
«Он любил мою знакомую – но он также любил меня, а я любила его, но это не было той любовью. Он просто не был любовником. Он не был таким человеком». «У него был высокий, мягкий голос и очень скромная манера поведения, пока он не откалывал какой-нибудь номер. Не могу придумать ничего лучшего, как сравнить его с Чарли Чаплином. Я говорила ему об этом. Это бесило его». «Как Джебран узнал о Деле Бахаи: Я просто честно перескажу вам историю, так как это было. Я поспешила ему рассказать, он все выслушал. Он заполучил что-то из Бахауллы на арабском. Он сказал, что это самая изумительная литература, которая когда-либо была написана и, что Он даже создал новые слова. Что не существует такого арабского, что хоть бы немного дотягивался до арабского Бахауллы». «И потом Халиль «Учитель» сказал мне, что он из просвещенной персидской элиты. Он поднялся и сказал, зачем нам нужен божественный Явитель? Каждый из нас может напрямую общаться с Богом. Я напрямую общаюсь с Богом». «Я ничего не сказала на это. Я просто дала ему высказаться». «Он одевался в американский деловой костюм. У него была черная волнистая шевелюра».
«Время шло. Я рассказала ему, что скоро приедет Учитель. Он
спросил меня, могу ли я попросить Учителя позировать ему.
Учитель выделил ему один час в 6:30 утра. Он нарисовал
превосходный портрет. Он не походит на Учителя – очень мало
сходства. Огромная мощь в плечах. Сильное сияние лица. Это
не портрет Учителя, но работа великого художника. Я считаю
его великим художником».[3] «Он был очень скромным и застенчивым в жизни. Он никогда раньше не видел Учителя, а с того момента началась их дружба. Он просто обожал Учителя. Он был с ним, где только возможно. Он мог бы быть в этом доме (48 на 10-й Западной) чтобы увидеться с Учителем. В Бостоне, он часто бывал с Учителем. Все это не точно, потому что это было так давно. Он рассказал мне две истории, которые мне кажутся очень милыми: Однажды, когда он ехал с Учителем по улицам Бостона, Абдул-Баха спросил: «почему они делают крыши домов плоскими?» Халиль некоторое время молчал, и тогда Учитель ответил Сам: «Потому что они сами без куполов». В другое время, он был с Учителем, когда зашли две женщины. Это были праздные посетители, и они задавали пустые вопросы. Одна из них хотела узнать, выйдет ли она опять замуж. Учитель мерил комнату шагами. Вдыхая и выдыхая, и бросая взгляд из стороны в сторону. «Позолоченная грязь!», сказал Он, когда они ушли». «…
Учитель уехал и Халиль засел за написание своих книг. Но он
часто говорил о Нем с огромной симпатией и любовью. Но он
так и не мог принять посредника для себя. Он хотел прямого
общения».[4] «Однажды вечером, годы после этого, в центре бахаи собирались показать кинозапись Учителя… Он сидел рядом со мной на первом ряду и увидел, как Учитель ожил для него в этом фильме. Он начал всхлипывать. Еще раньше мы попросили его сказать несколько слов тем вечером. Когда пришло время для его речи, он взял себя в руки, запрыгнул на возвышение и затем, да, все еще рыдая у всех на виду, сказал: «Я заявляю, что Абдул-Баха – Богоявление для сегодняшнего дня!» Конечно, он все не так понял – но…[5] Он рыдал и ничего больше не сказал. Он спустился и сел рядом со мной, и продолжал всхлипывать и всхлипывать. Увиденное на экране всколыхнуло воспоминания. Он взял мои руки в свои и сказал: «Ты открыла дверь для меня сегодня вечером!» Потом он покинул зал». «Я больше никогда об этом ничего не слышала. Он это никогда не упоминал». «Бедный Халиль! Печальный конец. Меня здесь не было. Когда я приехала, он был очень болен. Он попросил меня приходить к нему каждый день. Он уже не вставал. Это были его последние дни. Я хочу вам рассказать все, пока я могу. Он бы излил историю своей жизни. Так многое из этого уже забылось». «Он рассказывал мне: «Когда снег начинает падать, это всегда пробуждает меня. Однажды в три часа утра я решил выйти из дому и прогуляться во время снегопада, чтобы собраться с мыслями. Так я дошел до Центрального парка. В руке у меня была маленькая записная книжка. Я заканчивал «Боги земли» (одна из ранних его книг, но последняя). Снег падал, а я писал в своем блокноте. Подошел рослый полицейский. «Чего делаем?» «Пишу?» «Пишите? Вы англичанин?» «Нет» «Вы француз?» «Нет» «Кто вы?» «Сириец»
«О. Знаете чего-нибудь о том сирийце, кажется, его зовут
Хэйлил Джубран – тот, который пишет книги?» «В те последние дни он просто стонал, стонал и стонал. Его голова на моем плече. Он никогда не говорил, что умирает. Он не произнес ни слова. Кроме одной вещи: «Я хочу передать тебе все, что я могу, пока я могу. Поэтому приходи каждый день». Его последователи оставались с ним. У него много почитателей. Похоронили его в Бостоне». «Большие печальные карие глаза. Глаза были важным элементом его лица. У него был широкий – очень высокий и очень широкий лоб, и копна черных волос. Невысокий, стройный, ростом метр шестьдесят. Чувственный рот, припущенные уголки губ. Очень опечаленный человек, у которого имелись для этого причины. Небольшие черные усы, как у Чарли Чаплина». [1] Прим. пер. "Светский альманах" – ежегодник, в котором приводятся имена и адреса лиц, принадлежащих к избранному обществу, адреса эксклюзивных клубов и календарь светской жизни. Обычно издается для города или района. Фраза "to be in the Social Register" означает "принадлежать к высшему обществу". [2] Прим. пер. Гринич-виллидж – богемный район в г. Нью-Йорке между Хаустон-стрит и Западной 14-й улицей в Нижнем Манхэттене и от р. Хадсон (Гудзон) до Бродвея. Известен с XIX в. как колония художников. В 1960-70-е гг. – один из центров контркультуры. Сохранилось немало старинных зданий, в том числе городские особняки. Кривые улочки района повторяют маршруты некогда проходивших здесь пастушьих троп. Сейчас среди жителей Гринич-виллиджа преобладают служащие компаний. В юго-восточных кварталах находится Нью-Йоркский университет. Весной и осенью проводятся выставки художников под открытым небом. Рестораны, ночные клубы. [3] Барбара Юнг в «Этот человек из Ливана: очерк о Халиле Джебране» (Нью-Йорк: Кнопф, 1945, стр. 68) писала: «В последние годы он любил рассказывать о времени, проведенном в Париже, и ранних годах в Нью-Йорке, своей первой мастерской, которую он назвал “моя маленькая клеточка”, и о своей просторной мастерской, выше в здании, большой комнате где он почувствовал новую свободу, где как он говорил, “Я могу раскрыть свои крылья”. В этой мастерской был нарисован портрет достопочтимого Абдул-Баха в 1912 году. Святой человек определил семь часов утра, как время, в которое мы будем рисовать его портрет. Рассказывая об этом Джебран сказал, “Я не спал всю ночь, так как я знал, что у меня иначе не будет четкого видения и твердой руки, чтобы работать, если я засну”». [4] В учении бахаи, как в христианстве, путь к Богу возможен через Божественного Явителя. Иисус говорил «Я дверь…» Иоанн, 10:7 [5] Бахаулла и Баб – Божественные Явители для сегодняшнего дня. Абдул-Баха пример для подражания и толкователь Веры Бахаи. Также читайте биографическую справку о Х.Джебране в предисловии к книге Джебран Дж.Х. Иисус Христос – Сын Человеческий. – СПб.: ИК «Невский проспект», 2004.– 192 с. И резензию на книгу
|
Сайт является индивидуальной инициативой. Не рецензируется НДС.
www.bahai.ru - официальный веб-сайт общины последователей Веры Бахаи в России Коротко о Вере Бахаи Уведомление Пожелания к присылаемым материалам Присылайте свои материалы для размещения на этом сайте bahai@email.ru
