Архивы — память общины

        Настоящая книга ставит целью дать достаточно широкий обзор учения бахаи. Чрезвычайно существенно с самого начала обозначить главную концепцию Веры Бахаи - единство человечества. Основная мысль учения бахаи заключается в том, что настало время для объединения человечества в одну мировую семью. По утверждению Бахауллы, Богом приведены в действие силы истории, помогающие народам мира осознать, что весь человеческий род являет собой единое целое. Итогом исторического процесса, в котором, как полагают бахаи, их религии суждено сыграть ведущую роль, должно стать возникновение единой мировой цивилизации.
        Даже без учета столь захватывающей перспективы, Вера Бахаи представляет особый интерес для тех, кто интересуется историей религии, главным образом, вследствие того, что сохранились документы эпохи, доступные для изучения. Трудно или почти невозможно вскрыть со всей достоверностью побудительные мотивы, некогда породившие и давшие толчок для дальнейшего развития любой из основных мировых религий, появившихся до Веры Бахаи. Объяснить сущность учения Будды, установить подлинные события жизни Иисуса, описать эпоху Зороастра и выявить степень его влияния, даже обосновать историческое существование Кришны - все это задачи, практически неразрешимые. Сведения о жизни и личности Мухаммада более доступны, однако и в этом случае множество важных вопросов остается невыясненным.
        Одним из первых западных историков, обратившихся к исследованию Веры бахаи, был видный кембриджский востоковед Эдвард Гренвилл Браун(2). Именно он отметил, что малораспространенное тогда вероучение открывает уникальную возможность подробного анализа того, каким образом возникшая новая религия обретает независимое, обособленное существование. Браун пишет:

"... ибо здесь он (исследователь религии - авт.) сталкивается вплотную с личностями, которые с течением времени переходят в разряд героев и полубогов, но при этом их облик еще не затуманен пеленой мифов и преданий; здесь - в свете современных исследователю объективных свидетельств - он может наблюдать те удивительные всплески энтузиазма, веры, страстной преданности и несгибаемого героизма (а если угодно, и фанатизма), какие мы привыкли связывать с ранней историей человеческого рода; одним словом, он может присутствовать при рождении веры, которая (что отнюдь не исключено) вполне способна занять место среди величайших мировых религий"(3).

        Именно эти моменты отмечают и современные исследователи, не связанные прямо с общиной бахаи:

"Движение баби - бахаи, как ни одна другая религия мира, предоставляет историку религии неоценимые сведения для изучения процесса возникновения и развития новой веры. В пользу этого имеются, по крайней мере, два аргумента. Первый: Вера бахаи возникла совсем недавно, тогда как другие религии насчитывают сотни и тысячи лет существования. Из одиннадцати, так называемых, основных, "живых" мировых религий лишь история Ислама (VII в.н.э.) и Сикхизма (XVI в.н.э.) измеряются столетиями; другие - Индуизм, Буддизм, Джайнизм, Даосизм, Конфуцианство, Синтоизм, Зороастризм, Иудаизм и Христианство - существуют уже тысячелетия. Вера Бахаи зародилась всего лишь в прошлом столетии (1844), и только в 1963 году началась, по-видимому, завершающая фаза ее становления: поэтому современная эпоха и открывает наиболее благоприятные возможности для исследования этой религии. Вера Бахаи, таким образом, являет собой современную религию и вследствие этого предоставляет гораздо более широкие возможности для ее изучения и понимания, нежели древнейшие религии"(4).

        В последнее время усиливающиеся преследования приверженцев Веры бахаи в Иране со стороны исламских властей привлекли к себе внимание мировой общественности. Поскольку нападки были вызваны именно принадлежностью к религиозной общине, возрос интерес и к самой Вере бахаи. Ее сущность, положения, которыми она отличается от Мусульманства, и последовательность исторических событий, которые привели к нынешним вспышкам насилия, широко обсуждались в западных средствах массовой информации.
        В силу всех выше упомянутых причин Вера Бахаи все чаще включается в учебные курсы по истории религии университетов и колледжей. Писания основоположника учения, наряду с глубокими комментариями назначенных им толкователей, доступны читающей публике благодаря их переводам на английский язык. Помимо этих главных источников, существует литература о Вере Бахаи, которая делится на две разновидности: это различные комментарии и учебные пособия, имеющие просветительское  и образовательное назначение, а также критические выступления противников Веры бахаи из среды христианского духовенства. Все эти публикации имеют вторичный, подсобный характер и ни в коей мере не отвечают задачам объективного рассмотрения истории и сущности Веры бахаи.
        Предлагаемый труд затрагивает четыре темы: 1) история Веры баби и Веры бахаи; 2) основные положения вероучения Бахауллы; 3) организационная структура административных учреждений Веры бахаи и 4) эволюция сообщества последователей Веры бахаи. Заключительная глава касается некоторых актуальных проблем, которые в настоящее время стоят перед молодой религией, - проблем, порожденных драматическим ходом всей ее истории, насчитывающей 140 лет.
        Изучение любой религии сопряжено с особого рода трудностями. В отличие от большинства явлений, которыми занимается наука, в религии предметом исследования служит сам человек. Религиозное постижение требует не только внимания, но - в конечном итоге - внутреннего самоотречения и глубокой сосредоточенности. Именно поэтому многие религиозные мыслители настаивали на том, что между наукой и религией существует неразрешимый в своей основе конфликт и что сфера религии изначально лежит вне сферы научного познания.
        И здесь учение бахаи открывает новые пути перед теми, кто приступает к изучению религии. По словам ее основоположника Бахауллы, величайший дар Господа человечеству - это разум. Сторонники Веры бахаи признают, что все существующие явления, в том числе явления духовного плана, следует постигать разумом, и орудием этого постижения служит метод научного исследования(5). Абдул-Баха, сын Бахауллы, назначенный толкователем его Писаний, утверждает следующее: "Всякая религия, которая противоречит науке или враждебна ей, есть лишь невежество, ибо невежество - противоположно знанию"(6).
        Таким образом, всякий, кто изучает Веру бахаи, обнаруживает ее редкостную открытость и доступность. Тайны, о которых говорится в ней, подобны загадкам мироздания и отражают всего лишь общепризнанную ограниченность человеческого знания. Иначе говоря, Вера бахаи не утверждает относительно природы ничего такого, что противоречило бы науке и разуму. Минимум обрядности и отсутствие касты духовенства, наделенной жреческими функциями, также способствуют довольно легкому усвоению основных положений Веры бахаи.
        Однако же изучение истории религии не имеет ничего общего с палеонтологией. Это рассмотрение явлений жизни, которые следует постигать не только разумом, но и сердцем, если мы хотим получить о них ясные представления. В этой вере воплощены глубочайшие чаяния многих миллионов людей - чаяния, которые определяют жизненно важные решения. Это мировоззрение, за которое многие тысячи бахаи приняли и по сей день принимают муки и смерть.
        Авторы настоящей работы пытались в своем историческом анализе гармонично уравновесить обе стороны духовной деятельности - потребности ума и сердца, что является необходимым условием, предъявляемым к каждому, кто приступает к изучению религии.

        Пока Баб находился в заточении, его сторонники подвергались все более ожесточенным нападкам со стороны фанатичных толп, подстрекаемых муллами. Перед последователями новой веры встал вопрос о самозащите. В Исламе, в отличие от Христианства, существует доктрина (часто неправильно трактуемая) священной войны, или джихада. Эта доктрина допускает обращение язычников в истинную веру силой оружия. Она также разрешает мусульманам защищать себя от нападения, но запрещает им какие бы то ни было вооруженные действия или попытки насильственного обращения, направленные против других людей Книги (то есть сторонников других религий Откровения, к которым обычно относят иудеев и христиан)(12).         Воспитанные в рамках мусульманской системы ценностей, бабиды считали, что они вправе защищать себя и свои семьи от нападок мулл. Возможно, кое-кто из них ожидал, что Баб провозгласит свою собственную доктрину джихада.
        Но их постигло разочарование. В Каюм уль-Асма Баб подробно рассмотрел основные положения, касающиеся джихада, и призвал своих приверженцев уважать основные законы общества, в котором они живут. Таким образом, посягать на мусульман, людей Книги, бабиды не могли. Вооруженные действия в любой форме допускались только с разрешения самого Баба, которого, однако, так и не последовало, несмотря на  конфликт с шиитским духовенством, становившийся все более ожесточенным.
        С данного ограничения и начался постепенный подрыв концепции джихада, одной из фундаментальных доктрин Ислама. В более поздней книге Байан (Пояснение), излагавшей законы Веры баби, доктрина джихада отсутствует. Таким образом, бабиды получили право защищаться, когда на них нападают, но был наложен запрет обращать в Веру баби огнем и мечом, как разрешал это делать своим последователям Пророк Мухаммад, что было оправдано историческими условиями доисламской Аравии, населенной дикими племенами. Защита и конечное торжество веры, утверждал Баб, в деснице Божией.
        Пока Баб пребывал в заключении на севере Ирана, где над ним вершился суд, количество его сторонников внутри страны продолжало расти. Примерно в то же время, когда Баб оказался в Тебризе, в селе Бедашт собралась группа его приверженцев. Эта встреча оказала большое влияние на дальнейшее развитие движения бабидов. Одной из наиболее заметных фигур на встрече была необыкновенная женщина по имени Куррат-уль-Айн, известная в истории бахаи как Тахира (Чистая).
        Тахира происходила из семьи, в которой было много известных ученых и богословов. Ее причисляли к самым одаренным поэтам Персии. Чтобы по достоинству оценить подобное признание, нужно не забывать о том, какую уединенную жизнь вынуждены были вести в то время женщины-мусульманки, насколько ограничены они были в правах. Через своего дядю и двоюродного брата, учеников шейха Ахмада, Тахира познакомилась с первыми приверженцами Веры баби. С Бабом она не виделась ни разу, но вела с ним переписку и объявила себя сторонницей его веры. Баб причислил ее к истинным Буквам Живущего.
        Встречу в Бедаште первоначально назначили для того, чтобы обсудить, как добиться освобождения Баба, заключенного в крепость Чехрик. Однако пламенная речь Тахиры, в которой она смело растолковывала скрытый смысл миссии Баба, породила волнение среди собравшихся. По-видимому, некоторые новообращенные рассматривали основателя их веры как религиозного реформатора, других ввело в заблуждение общепринятое в Исламе понимание термина "баб". Тахира подробно разъяснила собственные слова Баба, произнесенные им впервые в тот вечер, когда он открылся Мулле Хусейну: он - долгожданный имам Махди, отпрыск дома Мухаммада. Это означает, что Баб - посланник Всевышнего, основатель нового независимого вероучения. Подобно ранним христианам, которым пришлось отринуть законы и предписания Торы, бабиды должны объявить себя свободными от требований шариата (канонического закона). Баб явил новое общественное учение, и законами именно этого учения должны руководствоваться его последователи.
        Демонстративно отказываясь следовать шариату, Тахира явилась на одно из заседаний встречи с открытым лицом, без чадры, ношение которой предписывается мусульманской традицией. Этот ее поступок и подобные ему подвергли суровому испытанию веру многих более консервативно настроенных бабидов и вызвали еще большую враждебность со стороны ортодоксальных мусульман. Муллы с готовностью принялись распространять нелепые выдумки, будто бабиды - это атеисты, проповедующие распущенность нравов и общность имущества, то есть делали все, чтобы представить сторонников нового движения врагами благопристойности и общественного порядка(13).
        Положение еще более усугубилось в сентябре 1848 года, когда многочисленные недуги свели в могилу шаха Мохаммада. За его смертью последовал обычный период политического разброда, связанный с вопросом о преемнике властителя(14). Хаджи Мирза Агаси был повержен его политическими соперниками, и муллы воспользовались возникшей ситуацией, предприняв еще одну попытку искоренить еретическое вероучение.
        В провинции Мазендаран отряд из трехсот верующих, во главе которого стояли Мулла Хусейн и молодой человек по имени Куддус, ближайший из учеников Баба (именно он сопровождал Баба во время паломничества в Мекку), оказался осажденным в небольшой крепости,  поспешно возведенной бабидами в пустынной местности, у гробницы мусульманского святого шейха Табарси. До этого они обошли всю провинцию, горячо убеждая народ, что обетованный Каим явился, и приглашая всех следовать за ними. Местное шиитское духовенство заклеймило их как еретиков и подстрекало местное население выступить против бабидов. Проповедники новой веры вынуждены были воздвигнуть вокруг гробницы шейха Табарси укрепление, служившее им укрытием. Воспользовавшись этим, муллы тотчас объявили их виновниками общественных беспорядков, которые сами же и разожгли, натравливая народ на "еретиков и отступников". Это новое лживое обвинение, выдвинутое против бабидов в напряженной обстановке борьбы за власть между наследниками шаха Мохаммада, подействовало как спичка, брошенная в пороховой погреб. Мирза Таки-хан, человек недюжинных способностей, но отличавшийся жестокостью и крайней подозрительностью, вновь поставил Хаджи Мирзу Агаси на пост великого визиря. Решив, что пришло время покончить с движением бабидов, новый визирь отправил войска на помощь муллам и их приспешникам.
        Однако осада укрепления у гробницы шейха Табарси обернулась позором и унижением для противников Веры Баба. В течение последующего года туда посылали все новые отряды подкрепления; осаждавшие исчислялись уже тысячами - против нескольких сотен защитников крепости, но войска терпели поражение за поражением. В конце концов, маленькому отряду, сильно поредевшему, потерявшему среди многих других и Муллу Хусейна, пришлось сдаться. Бабиды поверили торжественной клятве, данной на Коране, что их отпустят на свободу, не причинив никакого вреда. Но стоило защитникам крепости выйти из-за стен укреплений, как осаждавшие напали на них. Многие были убиты на месте, многие - подвергнуты пыткам и замучены; оставшиеся в живых были ограблены, а позднее проданы в рабство. Куддус попал в руки главы местного духовенства. Тот приказал протащить Куддуса по улицам города, подвергнуть мучительным пыткам и затем казнить.
        Подобные же события произошли в двух других крупных центрах, Нейризе и Зенджане. Всякий раз каджарская династия посылала войска на помощь толпам фанатиков, доведенных до исступления шиитским духовенством, стремившимся истребить всех приверженцев новой религии. Даже тот факт, что во главе бабидов в Нейризе стал такой выдающийся человек, как Вахид, не остановил местное духовенство и подстрекаемую ими озлобленную толпу. Вахид погиб во время резни, когда пала небольшая крепость, где укрывались бабиды. В Зенджане, как и при обороне крепости у гробницы шейха Табарси, осажденные получили обещание, что их встретят миром; обещание было написано на Коране и скреплено печатью. Но и оно оказалось лживым - и вслед за сдачей крепости последовала кровавая расправа.
        Волна насилия прокатилась по всей стране. В преследованиях бабидов нередко принимали участие местные власти; по совету мулл они конфисковали собственность "отступников". Высокое общественное положение не служило защитой. В Тегеране приблизительно в то же время, когда произошла резня в Зенджане, с изощренной жестокостью были публично казнены семеро весьма видных и уважаемых представителей купеческого и ученого сословий, которые не пожелали отречься от своей новой веры. О царившей атмосфере злобной непримиримости можно судить хотя бы по тому факту, что один из казненных, Мирза Курбан Али, имел репутацию человека святого и являлся духовным наставником как шахской семьи, так и некоторых членов правительства(15).
        Ответственность почти за все эти зверства, а также за те, которые произошли позже, следует возложить не только на шиитское духовенство, но и на нового первого министра - Мирзу Таки-хана. Новому правителю, Насир-ад-Дин-шаху, в то время не исполнилось еще и семнадцати, и, вследствие этого, монаршья власть снова оказалась в руках очередного первого министра. Мирза Таки-хан стоял во главе той группировки, которая возвела нового правителя на трон, одолев сторонников двух других наследников престола. Решив, что и собственное могущество и устойчивость режима можно укрепить, подавив движение бабидов, Мирза Таки-хан стал виновником кровавых событий у гробницы шейха Табарси и резни в Нейризе и Зенджане, и казни "Семерых Мучеников из Тегерана", как их стали впоследствии называть. Затем первый министр вознамерился поразить новое религиозное движение в самое сердце.
        Еще продолжалась осада Зенджана, а Мирза Таки-хан отдал приказ губернатору Азербайджана доставить Баба в Тебриз,  где его должны были предать публичной казни(16). Отдавая такое распоряжение, Мирза Таки-хан превысил свои полномочия. Кроме того, он не согласовал своего решения с другими членами правительства. По этой причине губернатор Азербайджана, успевший преисполниться уважения к своему пленнику, отказался выполнить приказ. Первому министру, в конце концов, пришлось послать в Азербайджан с этим поручением своего собственного брата - Мирзу Хасан-хана. Баба поспешно перевезли в Тебриз. Муджтахидам предложили вынести решение по делу Баба на основании религиозных законов, а не гражданского права. Как и предвидел Мирза Таки-хан, духовенство с готовностью пошло ему навстречу и подписало смертный приговор Бабу, обвинив его в ереси. 9 июля 1850 года на одной из площадей Тебриза, на глазах у тысяч людей, теснившихся на крышах и у окон домов, начались приготовления к казни. За этим последовали весьма необычайные события.
        Баба и одного из его учеников подвесили на веревках к стене казармы. Участвовать в расстреле должен был полк из семисот пятидесяти армян-христиан. Полковник, некто Сам-хан, боясь прогневить Бога, хотел отказаться от выполнения приказа. Однако Баб, по рассказам очевидцев, успокоил его словами: "Выполняй приказ, и если помыслы твои чисты, Всевышний не оставит тебя в затруднительном положении"(17).
        То, что произошло далее, подтверждено свидетельствами множества очевидцев(18). Полк выстроили, прогремел залп из семисот пятидесяти ружей. Дым окутал площадь, и она погрузилась в темноту. Когда дым рассеялся, присутствующие не поверили собственным глазам: ученик Баба стоял у стены невредимый, а сам Баб исчез! Веревки, на которых они были подвешены, оказались перебиты пулями. После лихорадочных поисков Баба нашли в той самой комнате, где он ночевал накануне. Он сидел там, живой и невредимый, и спокойно отдавал последние распоряжения своему секретарю.
        На площади началось столпотворение. Армянский полк отказался принимать участие в повторной казни. Мирзе Хасан-хану приходилось считаться с тем, что переменчивая в своих настроениях чернь, которая то приветствовала, то проклинала Баба, увидит в его спасении знак свыше и встанет на его защиту. Срочно вызвали полк, состоящий из мусульман; Баба и его товарища вновь подвесили к стене; раздался второй залп. На этот раз тела осужденных были изрешечены пулями. Последние слова Баба, обращенные к толпе, были:

"О заблудшее поколение! Будь у вас вера в Меня, все вы как один, последовали бы примеру этого юноши, который выше большинства из вас по рождению, и по доброй воле принесли бы себя в жертву на Моем пути. Придет день и вы поймете, кто Я, но в тот день Меня уже не будет с вами"(19).

        Необычайные обстоятельства смерти Баба вызвали новый всплеск интереса к его учению. Рассказы о происшедшем с быстротой молнии распространились не только среди местного населения, но и среди западных дипломатов, торговцев, военных советников, журналистов, - всех тех, кто составлял в то время довольно многочисленную европейскую общину в Персии. Слова чиновника из французского консульства А.. Л. М. Николя позволяют понять, насколько потрясла эта драма образованных представителей западного мира:

"Это один из самых великолепных образцов мужества, известных человечеству, а также свидетельство необыкновенной, заслуживающей восхищения любви нашего героя к своим соотечественникам. Он пожертвовал собой ради человечества, во имя блага людей отдал он и тело свое, и душу, ради них претерпел он лишения, пытки, оскорбления и мученическую кончину. Он скрепил своей кровью призыв к всеобщему братству и, подобно Иисусу, отдал жизнь, дабы возвестить грядущее торжество мира, справедливости и любви к ближнему"(20).

        Для общины бабидов, однако, смерть Баба, которой предшествовало массовое истребление его последователей (среди них были и многие выдающиеся его ученики, в том числе почти все Буквы Живущего), оказалась сокрушительным ударом. Община лишилась руководства, которое ей было необходимо не только для того, чтобы противостоять все более ужесточавшимся преследованиям, но и для того, чтобы сохранить в неприкосновенности те нормы общинной жизни, которые предписал Баб.
        Бабиды всегда подчеркивали, что их единственная цель - распространять то духовное и общественное учение, которое принес Баб. В то же время основные религиозные понятия и убеждения бабидов покоились на фундаменте Ислама, и поэтому они полагали, что, отказавшись от насилия в достижении своих религиозных целей, они сохраняют полное право с оружием в руках защищать себя и свои семьи от преследований. Теперь, когда в результате жестоких гонений, развязанных Мирзой Таки-ханом, бабиды лишились руководителей, которые обладали верным пониманием истин, провозглашенных Бабом, можно было ожидать, что в общине найдутся неуравновешенные люди, способные нарушить изначально предписанную  дисциплину.
        Так и оказалось. 15 августа 1852 года двое юношей-бабидов, которые стали свидетелями издевательств над своими единоверцами и были доведены до отчаяния отношением властей, совершили покушение на шаха. Пистолет, из которого они стреляли, был заряжен дробью, и серьезных ранений монарх не получил; однако покушение навлекло на бабидов новую волну гонений, превосходивших в жестокости все прежние. Страну захлестнуло насилие.
        Сохранилось свидетельство капитана Альфреда фон Гуменса, австрийского военного атташе, находившегося на службе у шаха. Придя в ужас от зверств, которые ему пришлось наблюдать, капитан подал в отставку, а затем в одной из венских газет было опубликовано его письмо:

"Следуй за мной, друг-европеец, поборник добросердечия и норм морали, и я приведу тебя к несчастным, которых ослепляют, а затем принуждают есть свои только что отрубленные уши. Ты увидишь, с какой нечеловеческой яростью палач вырывает у них зубы, как дробятся под ударами молота их голые черепа; ты узришь, как базарную площадь освещают несчастные жертвы, которым палачи пронзают грудь и плечи и вставляют в глубокие раны зажженные фитили. Я видел, как несчастных тащили на цепях по базарной площади вслед за военным оркестром. Горящие фитили в их телах находились так глубоко, что в ранах, словно в только что потушенной лампе, то и дело ярко вспыхивали капельки плавящегося жира. А неистощимое восточное воображение изобретает все новые пытки. С подошв бабидов сдирают кожу, окунают ноги в кипящее масло, подковывают несчастного, как лошадь, и заставляют бежать. Но ни одного крика не вырывается из груди страдальца, он переносит пытки молча, с бесчувственностью фанатика. Вот его понуждают бежать; дух его крепок, но не выдерживает плоть; он падает. Так нанесите же ему coup de grвce! [последний удар (фр.)] Избавьте от боли! Нет, палач взмахивает плетью, и - я сам был тому свидетелем - несчастная жертва бежит! Пытка нескончаема - а это только ее начало. А вот развязка - обожженные, израненные тела палачи подвешивают вниз головой к дереву, привязав их за руки и за ноги, и вот любой житель Персии может вдоволь поупражняться в меткости, поражая с определенного, не слишком близкого расстояния отданную ему на растерзание благородную дичь! Я видел трупы, изрешеченные сотнями пуль"(21).

        Самой известной личностью, погибшей во время новых гонений, была поэтесса Тахира (ранее она какое-то время содержалась под домашним арестом). Тахира говорила, что одна из черт новой эпохи, возвещенной Бабом в его Откровении, - снятие тех запретов, которые позволяли считать женщину существом низшего порядка. Узнав о смертном приговоре, она сказала своему тюремщику: "Можешь убить меня, когда тебе будет угодно, но женщины будут свободны, и помешать этому ты не в силах"(22).
        Так закончился первый период истории Веры Бахаи, которую ее приверженцы называют "Богооткровение Баба". На какое-то время вся Персия оказалась на грани общественного перелома. Если бы Баб, как утверждали его враги, вынашивал планы захватить политическую власть, то, по убеждению многих, ему удалось бы установить свое правление в стране. Выдающиеся способности его видных сторонников, явная готовность народа принять новое Откровение, падение нравов и разброд в среде власть имущих и высшего духовенства, хаос, воцарившийся в стране в последние дни правления смертельно больного шаха Мохаммада и после его кончины, - все это в совокупности создало такую обстановку, когда Бабу нужно было бы лишь воспользоваться поддержкой, которую ему настоятельно предлагали со всех сторон.
        В конце 1846 года генерал-губернатор Исфахана, Манучихр-хан, один из самых влиятельных людей в государстве, готов был предоставить в распоряжение Баба и свою армию, и свои несметные богатства. Он уговаривал Баба бросить вызов духовенству и шаху и пойти на Тегеран. С точки зрения шиитской доктрины такие действия были бы вполне оправданы. Монархия в Персии опиралась на фундаментальный принцип, гласящий, что шах не является самостоятельным властителем, а правит от имени имама Махди. А так как Баб утверждал, что он и есть тот самый долгожданный духовный владыка, и многие выдающиеся мужи, которые считались светилами учености и нравственности, признали его таковым, то, согласно заветам шиизма, шах Мохаммад и Насир-ад-Дин-шах обязаны были со всем тщанием рассмотреть и оценить его заявления. И если они этого не сделали, то виной тому вмешательство религиозных и политических сил, которые в возвышении Баба видели угрозу своей власти.
        Отказавшись от применения силы даже ради спасения собственной жизни, Баб неопровержимо доказал миролюбивый характер своей миссии и свою безграничную веру в высшие духовные силы, которые, по его словам, с самого начала были единственной его опорой.
        В чем же заключалось учение, встретившее столь ожесточенное противодействие, - учение, во имя которого Баб и многие тысячи других людей добровольно пожертвовали жизнью? Ответить на этот вопрос не так уж просто. Откровение Баба особым образом связано с богословской доктриной шиитского Ислама, и поэтому европейцам так трудно постичь многое из того, о чем идет речь в его Писаниях. В самом деле, одной из главных причин успеха, что неизменно сопутствовал Бабу в его попытках обратить в свою веру и выдающихся богословов, и своих многочисленных учеников, была та очевидная легкость и виртуозность, с которой он трактовал самые запутанные и противоречивые вопросы, касающиеся законов, пророчеств и верований Ислама.
        Тем, кто слушал Его, казалось невероятным, что молодой человек, столь мало искушенный в ученых изысканиях, бывших средоточием интересов интеллектуалов Персии, способен без труда поставить в тупик почтенных богословов, посвятивших всю жизнь науке и благодаря ей добившихся высокого положения в обществе. В первых исторических повествованиях самих бабидов подробно описываются эти разъяснения и то, какое впечатление они производили на слушателей. Для европейцев и североамериканцев эти предметы зачастую оказываются малопонятными(23).
        Обладая таким удивительным даром, Баб, однако, не поощрял в своих последователях - даже в тех, кто занимался богословием - склонность к подобным ученым занятиям. Возможно, нам легче будет понять, чем он руководствовался, если мы примем во внимание высказывания о шиитской богословской науке британского  востоковеда Эдварда Гренвилла Брауна. Богословские  трактаты, комментарии, комментарии  к комментариям, примечания  и  прочее - все то, что в прошлом веке считалось в Персии "интеллектуальной продукцией", Браун называл "вздором", который невозможно читать, само существование которого у серьезных ученых может вызвать только "сожаление"; при этом он добавлял, что его мнение разделяют и наиболее видные мыслители Ислама:

"Покойный шейх Мухаммад Абду, великий муфтий Египта и ректор университета Аль-Азхар, пожалуй, самый просвещенный мыслитель и восторженный поклонник арабского языка и литературы, подобного которому не знает современный Ислам, не раз говорил, что весь этот хлам следовало бы сжечь, потому что он только загромождает полки библиотек, плодит червей и затемняет настоящие знания. Таково мнение выдающегося и многоученого мусульманского богослова, и мы можем "ничтоже сумняшеся" к нему присоединиться"(24).

        Подобное суждение ранее высказал Баб, причем весьма недвусмысленно. В своей главной книге Байан Баб провидел наступление того времени, когда народ Персии, отринув предрассудки, не станет более вкушать от незрелого плода. По словам Баба, не за горами тот век, который откроет перед человечеством совершенно новые области знания и объекты научных исследований, и, тогда даже малое дитя превзойдет в учености его современников(25).
        Таким образом, не пространные теологические комментарии, а социальное учение Баба представляет для нас главный интерес. Одно из важнейших отличий Ислама от Христианства состоит в том, что Ислам в поисках конкретных принципов организации жизни общества обращается к Божественному Откровению. В Коране говорится о построении чисто мусульманского общества. Первый шаг к этому предпринял Мухаммад, когда основал мусульманское государство в городе Медина. Без сомнения, немаловажно и то, что в отличие от христианского календаря, берущего начало с предполагаемой даты рождения Иисуса, исламский календарь ведет отсчет от хиджры [Хиджра - система отсчета с 622 года н.э., т.е. с момента "бегства" Мухаммада из Мекки в Медину.] и основания мусульманского государства в Медине. Исламское вероучение, далекое от того, чтобы отдавать "кесарю кесарево", включает в себя целый ряд духовных наставлений, относящихся к руководству повседневной жизни людей со стороны государства. Мусульмане-шииты всерьез верили, что приход имама Махди не только откроет путь к спасению души каждого, но и подкрепит идею "народа, зовущего человечество к праведности"(26).
        Это должны учитывать те, кто стремится понять сущность учения Баба. Умы и сердца его слушателей были ограничены замкнутым кругом представлений, которые если в чем-то и изменились со времен средневековья, то только в сторону еще более глубокого обскурантизма, фатализма и самоизоляции(27). Решение этой проблемы Баб видел в том, чтобы создать концепцию совершенно иного общества, в котором бы сохранялись основные элементы культуры и религии, привычные для его слушателей, но которое, как показали дальнейшие события, было способно дать мощный толчок продвижению вперед. Баб призывал шаха и народ Персии последовать за ним и построить это общество. За короткий срок, отпущенный ему судьбой, Баб разработал систему законов, касающихся норм общественной жизни, поддержания мира и порядка, хозяйственной деятельности, таких общественных институтов, как брак, развод, наследование, а также принципов, регулирующих внешнюю политику государства бабидов. Верующим были даны молитвы, тексты для медитаций, нравственные заповеди, пророчества. Один из историков бахаи назвал эти законы и правила слишком "сложными и суровыми", указывая, что Баб намеренно сделал их таковыми. "Они были направлены на то, чтобы покончить с укоренившимся в сознании верующих догматическим мусульманским образом мышления и подготовить их к новой, беспрецедентной исторической миссии"(28).
        Упоминание об этой миссии встречается в каждой главе книги Байан, а преобразования в духовной и общественной жизни Персии рассматривались в качестве ее предпосылки. Баб заявлял, что главное его предназначение _ подготовить пришествие вселенского Явителя Божиего. Этого обетованного спасителя Баб называет "Тот, Кого явит Бог". Сам Баб, хотя и является независимым посланником Божиим, стоящим в одном ряду с Моисеем, Иисусом и Мухаммадом, лишь провозвестник Того, Кого ждут на земле представители всех вероисповеданий. В этом новом Откровении титул "баб" означает нечто гораздо большее, чем в Исламе; это "врата" к тому Явителю Божиему, чья весть будет принесена "во все народы".
        Этой главной теме посвящено немало страниц в книге Байан и в других Писаниях Баба. Из них становится ясно, что Баб рассматривает свое Откровение как некий переходный период. Когда появится Обетованный, он принесет людям учение грядущего века, и в его воле сохранить что-то из вероучения Баба или отвергнуть его полностью.
        "Тысячекратное прочтение книги Байан не сравнимо с прочтением даже одного стиха, написанного Тем, Кого явит Бог... Сегодня Байан в стадии зерна, но с приходом Того, Кого Явит Бог, все совершенство его станет очевидным. Все величие Байана - от Того, Кого явит Бог"(29).
        Баб не указывал точно, когда явится Обетованный, но говорил, что это произойдет в очень недалеком будущем. Некоторых последователей он предупредил, что им предстоит собственными глазами увидеть Того, Кого явит Бог, и им выпадет честь служить Ему. В Байане и других Писаниях встречаются загадочные упоминания "года девятого" и "года девятнадцатого". И еще, Баб утверждал совершенно определенно, что никому не удастся выдать себя за Того, Кого явит Бог, ибо лжепророк будет неизбежно изобличен. Бабиды получили указание не противодействовать никому, кто будет заявлять подобное, но сохранять спокойствие и предоставить все воле Всевышнего. Как пример, приведем строки Баба, обращенные к праведному и достопочтенному Вахиду:

"Воистину говорю: свят Тот, Кто повелевает зерну взойти, Кто вселяет Дух Жизни во все сущее; доведись Мне узнать, что в день Его Явления ты отречешься от Него, то и тебя и веру твою Я отрину...  А если бы сказали Мне, что христианин, иноверец, признает Его, то станет Мне тот христианин дороже, чем зеница ока"(30).

        Таким образом, государство бабидов, как его замыслил Баб, должно было послужить главным образом тому, чтобы была принята истина, которую откроет Обетованный, и чтобы затем эта истина была явлена всему миру. После мученической смерти Баба и большинства его ближайших учеников, после того, как были истреблены тысячи его последователей, эта мечта рухнула, не успев воплотиться в действительность. К 1852 году могло показаться, что миссия Баба окончилась неудачей и основанная им религия на грани исчезновения.

    Бахаулла чудесным образом уцелел, пережив эту страшнейшую из всех волну гонений. Светские власти не желали выпускать его на свободу, ибо знали, каким огромным влиянием Бахаулла пользуется в общине бабидов. В то же время, ввиду высокого положения, занимаемого его семьей, и личного заступничества российского посла, князя Долгорукова, было бы слишком неразумно казнить его без суда. А судить его тоже не представлялось возможным. Во время судебного разбирательства, на котором присутствовал представитель российского правительства, человек, покушавшийся на жизнь шаха, сделал признание, которое полностью снимало ответственность за его поступок с лидеров движения, в том числе и с Бахауллы(8).
        Со временем новому первому министру, родственнику Бахауллы, удалось убедить членов шахской семьи, требовавших казнить узника, что разумнее будет изгнать его из Персии(9). Бахаулла был приговорен к изгнанию, но еще до этого все его имущество было конфисковано шахом, дом в Тегеране разграблен, загородный дом разрушен до основания; принадлежащие ему произведения искусства и рукописи перешли во владение персидских сановников, включая и самого первого министра.
        Без средств к существованию, с подорванным здоровьем, измученный перенесенными в тюрьме издевательствами, Бахаулла без суда был изгнан из родной страны и лишен пристанища. Те, кто видел его в те дни, не могли поверить своим глазам: страшные испытания, которые должны были опустошить его, казалось, наоборот, придали ему уверенности и сил. Действительно, именно там, в мрачной яме Сиях-Чаль, произошло самое важное событие в истории бабидов и бахаи. Именно там Бахаулла осознал, что он есть Посланник, о котором пророчествовал Баб, - Тот, Кого явит Бог. Сам он так описывал то, что пережил в темнице, когда впервые осознал свое предназначение:

"Однажды ночью, во сне, со всех сторон стали доноситься до Меня сии возвышенные слова: "Воистину, Мы даруем победу Тебе и перу Твоему. Да не опечалят Тебя сии напасти и да не устрашишься, ибо нечего Тебе страшиться. Скоро явит Бог сокровища земные - людей, что помогут Тебе через Тебя Самого и Имя Твое, коим живит Господь сердца уверовавших в Него"... В те дни, что Я провел в заточении в Тегеране, Мне было не до сна в смрадной темнице, где Я изнывал под тяжестью цепей, но когда случалось задремать, то словно бы истекало нечто из темени по груди, подобно могучему потоку, несущемуся с горной вершины. Все тело Мое тогда было охвачено пламенем, а с языка срывались речи, не предназначенные для слуха смертного"(10).

        Таким образом, Бахаулла был тем самым, о ком поведал Баб в своем Откровении, средоточием истины для своих последователей. Многое говорит о том, что Баб знал с самого начала - он явился именно для того, чтобы подготовить приход Бахауллы. Он не раз ясно намекал на это в беседах с ближайшими учениками. А вот один весьма примечательный отрывок из Байана:

^Благо тому, кто обращает взор к Бахаулле и воздает хвалу Господу своему. Ибо, несомненно, настанет время его Откровения. Такова воля Божия, запечатленная в Байане"(11).

        После четырех месяцев заключения в Сиях-Чаль, Бахаулла без всяких объяснений был отпущен на свободу - так же как до этого без всяких оснований брошен в тюрьму. Ему объявили, что, согласно официальному шахскому указу, он изгоняется из страны вместе с семьей и всеми, кто решит за ним последовать. Заметим, что Бахаулла не воспользовался этим моментом, чтобы объявить о своей миссии. Ему предложили убежище в России, но вместо этого он выбрал Багдад, столицу нынешнего Ирака, который был тогда провинцией турецкой Османской империи. За следующие три года вокруг него постепенно выросла небольшая колония бабидов, включавшая и членов его семьи, последовавших за ним в изгнание. Среди них был Мирза Яхья, младший сводный брат Бахауллы, тайно бежавший из Персии и присоединившийся к семейству вскоре после того, как в 1853 году они прибыли в Ирак. Трудно было предположить, что его приезд станет началом новых тяжелых испытаний и бед.
        История жизни Мирзы Яхья одновременно и увлекательна, и трагична. Деятельность Яхья стала угрозой для миссии Бахауллы и вплоть до наших дней используется недоброжелателями как повод для нападок на общину бахаи.
        Мирза Яхья был тринадцатью годами младше Бахауллы и получил образование под руководством старшего брата. Будучи искусным каллиграфом, он некоторое время служил личным секретарем Бахауллы. Знакомые описывали его как человека робкого и впечатлительного, легко подпадавшего под влияние более сильных личностей. Вслед за братом Мирза Яхья стал пылким приверженцем Веры баби и даже несколько раз сопровождал брата в поездках по делам веры.
        Мирзу Яхья, человека по натуре приветливого, почитали в общине баби как близкого родственника Бахауллы и представителя влиятельного семейства. Ко времени встречи в Бедаште Баб, предварительно посоветовавшись с Бахауллой и другими лидерами движения, написал распоряжение, согласно которому в случае его смерти номинальным главой общины баби назначался Яхья. Теперь уже очевидно, что таким образом был создан канал, через который Бахаулла мог продолжать руководить движением, не подвергаясь столь большому риску, ибо принятие официальной должности, несомненно, привлекло бы к нему еще большее внимание(12). Яхья тогда почти ничто не грозило: он жил уединенно, в семейном поместье на севере страны, а когда волна гонений докатилась и до этих мест, бежал за границу(13).
        Вскоре после того, как группа изгнанников обосновалась в Ираке, Яхья последовал совету некоего Сейида Мохаммада, молодого человека, изучавшего мусульманское богословие. Сейид Мохаммад, ловкий краснобай, по всей видимости, желал стать среди бабидов авторитетом в вопросах веры. Он убеждал Яхья освободиться от опеки старшего брата и взять на себя руководство единоверцами(14). Какое-то время Яхья колебался, а потом, под влиянием Сейида Мохаммада, постепенно стал отдаляться от Бахауллы и, называя себя преемником покойного Баба, заявил о своих правах на власть и соответствующее положение.
        В том, как Бахаулла отреагировал на эти требования, проявился весь его характер. Не вступая в спор, который подверг бы опасности единство и даже само существование общины, члены которой и без того пали духом, Бахаулла без предупреждения покинул колонию своих единоверцев и ушел в горы вблизи Сулеймании, что в соседнем Курдистане. Почти на два года он прервал всякую связь с общиной бабидов. Этот добровольный уход в пустыню Курдистана напоминает аналогичные эпизоды из жизни основателей других великих религий. Как выяснилось впоследствии, это было время напряженного творчества. У Бахауллы начало формироваться ясное понимание своей миссии, что нашло отражение в медитативных текстах, молитвах и стихах, которые он слагал, живя в полном одиночестве. Уцелели лишь немногие из написанных им на персидском языке ранних сочинений, возвещавших о Божественном Послании человечеству.
        Пока Бахаулла был в Сулеймании, все дела общины баби оказались целиком в руках Яхья, который опирался на своего нового наставника, Сейида Мохаммада. В результате, в маленькой колонии изгнанников наступила анархия. Менее чем за два года нашелся десяток-другой отчаянных голов, предпринявших попытки захватить руководство общиной. Вскоре Мирза Яхья удалился от дел, предоставив Сейиду Мохаммаду решать в меру его разумения богословские вопросы. Так предполагаемый лидер общины проявил свою несостоятельность в отношении тех полномочий, которых он так настойчиво добивался. Для большинства его товарищей-бабидов этот урок не прошел даром.
        Положение с каждым днем становилось все хуже, поэтому несколько человек отправились на поиски Бахауллы в надежде, что им удастся уговорить его вернуться. Случайно до одного из наиболее усердных участников поисков дошли слухи о "святом", живущем в горах, и вскоре он разыскал Бахауллу. Семья Бахауллы (в том числе и сам Яхья) и остальные бабиды стали умолять Бахауллу вернуться в общину и вновь взять на себя управление ее делами. 19 марта 1856 года Бахаулла, уступив их уговорам, вернулся в Багдад.
В последующие семь лет в жизни общины бабидов произошли разительные перемены. Личным примером, увещеваниями, строгой дисциплиной Бахаулле удалось поднять дух общины на ту же высоту, что и во времена Баба. Мирза Яхья по-прежнему не принимал никакого участия в делах. Слава о Бахаулле, как о духовном учителе, распространилась по Багдаду и его окрестностям. Властители, ученые, мистики, сановники искали встречи с ним. Среди них было много видных представителей персидского общества.
        В Багдаде Бахаулла написал Китаб-и-Икан, или Книгу Достоверности, в которой открыл Божественный план спасения рода человеческого. В книге подробно изложены воззрения Бахауллы на природу Бога, на роль приходивших на смену друг другу Богоявлений, на духовное развитие человечества. В заключение Бахаулла раскрыл тайну о собственной миссии. В последующие годы из всех сочинений Бахауллы книга Икан пользовалась наибольшим признанием. Именно ее постулаты были положены в основу проповедей Веры Бахаи.
        Однако растущее влияние Бахауллы вызвало опасения и тревогу у шаха и его приближенных. Одна за другой шли из Тегерана депеши, адресованные правительству Османской империи. И вот, совершенно неожиданно, в апреле 1863 года Бахауллу с семьей уведомили о том, что Османское правительство решило, по требованию Персии, удалить изгнанников от границ их родной страны. Предполагалось переместить их в Константинополь (ныне Стамбул).
        Пока длились приготовления к отъезду, Бахаулла временно перенес свою резиденцию на один из островов на реке Тигр, в усадьбу, названную им "Резван", что значит "Рай", (именно под этим названием она позднее вошла в историю). Там Бахаулла открыл избранному кругу своих ближайших последователей, что он и есть Тот, Кого явит Бог, посланник Божий всему миру, обещанный Бабом и Писаниями предшествующих религий. История бахаи говорит о том, что для Бахауллы свет откровения забрезжил в тюрьме Сиях-Чаль. В саду Резван Бахаулла впервые заявил о своем предназначении со всей определенностью, и это стало поворотным пунктом в истории Веры баби. Это событие ныне отмечается во всем мире как главный праздник Веры Бахаи, хотя значение его стало очевидным только четыре года спустя, когда Бахаулла всенародно возвестил о своей миссии(15).
        16 августа 1863 года, после более чем трехмесячного путешествия, изгнанники добрались до Константинополя, но их пребывание там оказалось очень недолгим. Отношения между Османской и Персидской империями уже давно были натянутыми. Вдоль границ постоянно происходили вооруженные столкновения и захваты территорий. Опасаясь, что изгнанники - бабиды, сохранившие связи с Персией, станут орудием турецкой политики, шахское правительство проявляло все большую обеспокоенность в связи с решением поселить бабидов в Османской столице. Персидскому послу Мирзе Хусейн-хану было поручено начать кампанию давления на турецкие власти и добиваться того, чтобы они переправили бабидов в более отдаленную часть империи(16). Свои требования посол подкреплял предостережениями о том, что бабиды являются врагами всякого установленного порядка и представляют особую опасность для такого смешанного и нестабильного общества, как Османская империя. Усилия посла увенчались успехом. В начале декабря 1863 года Бахауллу, его семью и товарищей, вновь без предупреждения, внезапно изгнали в Адрианополь (ныне Эдирне), что находится в европейской части Турции(17).
        Ссылка в Адрианополь знаменует начало новой эры в истории бахаи. Неотразимое обаяние личности Бахауллы; толпы посетителей, стекавшихся к нему непрерывным потоком; возрождение багдадской общины, произошедшее благодаря ему; обширная переписка, которую он вел с бабидами Персии, по-прежнему подвергавшимися гонениям; его растущее влияние на них - все это возвеличило фигуру Бахауллы среди приверженцев Баба. Среди бабидов широко обсуждалось то, что было известно из заявления Бахауллы в саду Резван. Видя, что община готова принять его послание, Бахаулла решил - пришло время открыто провозгласить свою миссию.
        Предстояло сделать первый шаг: открыть правду Мирзе Яхья, который считался номинальным главой общины. В документе, известном как Суре-йи-Амр(18), Бахаулла провозгласил, что именно он есть Тот, Кого Явит Бог, и призвал Яхья признать и поддержать его - таково было распоряжение, данное в свое время Бабом. Однако призыв Бахауллы не встретил поддержки. Вскоре после переселения изгнанников в Адрианополь Яхья, которого снова стал подстрекать Сейид Мохаммад, начал строить козни Бахаулле в надежде вернуть себе прежнее положение в общине. Убедившись, что все бесполезно, Яхья дважды подсылал к Бахаулле наемных убийц. Послание Бахауллы ему зачитали вскоре после второго неудавшегося покушения.
        Недолго колеблясь, Яхья заявил, что это он, а не Бахаулла - Явитель Божий, предвещенный Бабом, чем поверг в шок всю общину баби. Но это, по крайней мере, прояснило сложную и запутанную ситуацию, которая образовалась в общине из-за непоследовательных действий Яхья. От него сразу же отвернулись почти все бабиды, находившиеся в Адрианополе, и подавляющее большинство бабидов в Персии и Ираке, включая оставшихся в живых родственников Баба - приверженцев его веры. По оценке Эдварда Брауна, за Яхья пошло не более трех-четырех процентов бабидов, тогда как остальные сохранили верность Бахаулле. Именно с тех пор бабиды стали называть себя бахаи, и Вера бахаи определилась как самостоятельная религия(19).
        Добившись признания у последователей Баба, Бахаулла приступил теперь к непосредственному выполнению своей миссии. Начиная с сентября 1867 года, он написал несколько посланий, которые можно поставить в один ряд с наиболее выдающимися документами в истории религии. Некоторые послания были адресованы всем "Царям земным", другие - лично каждому государю. В письмах Бахаулла объявил себя Тем, Кто предвещен в Торе, Евангелии и Коране, и призвал монархов встать на защиту его веры. В посланиях он предупреждал о том, что мир в XIX веке переживет трагический перелом, вслед за которым родится новая мировая цивилизация. Основной идеей нового века должно стать единство всего человечества. Бахаулла призывал, в первую очередь, правителей ведущих европейских стран поставить во главу всего задачу достижения единства мира:

"Придет время, когда будет повсеместно признана насущная необходимость созыва широкого всеобъемлющего собрания. Правители и государи земли должны войти в него и, участвуя в его работе, искать пути и средства, что приведут к установлению всеобщего Великого Мира между людьми... Не тот должен гордиться, кто любит свою страну, а тот, кто возлюбил весь мир. Земля есть одна страна, а человечество - ее граждане"(20).

        Бахаулла утверждал в посланиях, что Бог привел в действие такие исторические силы, которым никто не в силах воспрепятствовать. Правители государств должны знать, что власть дана им Богом; их долг - служить человечеству, установить на земле мир и справедливый общественный порядок, привести народы к единению. Те правители, которые используют свою власть во зло, противодействуя процессу сплочения человечества, навлекают несчастья на себя и на свои народы.
        Не успела новая вера заявить о себе, как ей был нанесен еще один тяжелый удар, последствия которого ощущаются и по сей день. Зачинщиком смуты вновь стал Мирза Яхья. Отвергнув Бахауллу, Яхья окончательно утратил влияние среди последователей Баба. Позднее он рассказывал профессору Брауну, что все отвернулись от него, так что ему приходилось даже самому ходить на базар и покупать себе еду. Однако его по-прежнему поддерживал Сейид Мохаммад и два других адрианопольских изгнанника. Эта группка не желала примириться с тем, что Веру бахаи принимали практически все сторонники Баба как в Персии, так и на османских землях. Для достижения своих целей они решили использовать письма Бахауллы к монархам.
        В тот исторический период, о котором идет речь, одряхлевшая Османская империя находилась на грани распада. В обширной державе постоянно проявлялось недовольство со стороны национальных меньшинств. Особенно напряженной была обстановка в европейских владениях, расположенных за Адрианополем, где появилась угроза отделения таких государств, как Греция, Болгария, Сербия и Черногория. Посол Персии в Константинополе Мирза Хусейн-хан прилагал все силы, стараясь убедить турецкие власти в том, что горстка изгнанников-бахаи представляет для них опасность как в политическом, так и в религиозном плане. Мирза Яхья и Сейид Мохаммад, воспользовавшись сложившейся ситуацией, попытались в неприглядном свете представить послания Бахауллы государям. В Константинополь полетели анонимные письма с предупреждениями о политическом заговоре. Бесспорно, этим наветам придавал убедительность тот факт, что к Бахаулле в Адрианополь со всех концов империи нескончаемым потоком шли люди, и даже представители власти, казалось, не в силах были устоять перед обаянием личности Бахауллы(21).
        Памятуя о предложениях правительств Великобритании и России взять Бахауллу под свое покровительство, когда гонения против бабидов только начинались, власти Османской империи стали опасаться, что обвинения Яхья имеют под собой почву. Решено было раз и навсегда определить судьбу общины изгнанников. Султан Абд уль-Азиз издал не подлежащий пересмотру указ - сослать адрианопольских изгнанников на вечное поселение в Палестину, в город Акку. Утром 21 августа 1868 года Бахауллу, членов его семьи и ближайших товарищей - всего человек семьдесят-восемьдесят - посадили на пароход в Галлиполи. После изнурительного десятидневного морского перехода их высадили под стражей на берег у Морских Ворот, ведущих к мрачной крепости Акка.
        По иронии судьбы Мирза Яхья и Сейид Мохаммад попались в собственные сети. Турецкие власти, заподозрив, что Яхья и сам замешан в заговоре, сослали его на остров Кипр, где он должен был содержаться под стражей вместе с тремя бахаи. Власти рассчитывали таким образом воспрепятствовать его деятельности(22). Из тех же соображений Сейида Мохаммада с одним из его приспешников сослали в Акку вместе с группой изгнанников-бахаи.
        Выбрав местом ссылки Акку, власти надеялись, что Бахаулла не вынесет такого испытания. В 1860-х годах этот город-тюрьма был гибельным местом. Там, в тесном лабиринте улиц и сырых трущоб, были собраны преступники со всех концов империи. Обычные в этих местах ветры и приливы выбрасывали на берег отбросы из Средиземного моря. Поэтому климат здесь был такой нездоровый, что, как говорили в народе, залетевшие сюда птицы падали замертво.
        Первые два года ссылки были для бахаи годами бедствий и лишений. Персидский посол в Константинополе отдал распоряжение направить в Акку представителя правительства Персии для наблюдения за тем, выполняется ли указ султана с надлежащей строгостью. Часть изгнанников погибла в результате жестокого обращения с ними, и в их числе - младший сын Бахауллы, Мирза Махди, ставший жертвой несчастного случая, связанного с суровыми условиями, в которых содержались заключенные. Некоторое облегчение наступило в 1870 году, когда в связи с обострением отношений между Турцией и Россией возникла необходимость использовать крепость под военные казармы, и заключенных перевели в арендованные у местных жителей дома и другие помещения.
        В Акке к Бахаулле поначалу относились с предубеждением, но затем повторилось то же, что в Багдаде и Адрианополе: влияние Бахауллы стало постепенно расти. Проникнувшись симпатией к нему, коменданты со временем ослабили надзор; влиятельные люди отзывались о нем с восхищением и уважением. И тут последовал неожиданный удар. Сейид Мохаммад и двое его товарищей, с неудовольствием наблюдавшие, как улучшается положение заключенных, начали сеять смуту среди представителей низших городских слоев, подстрекая их напасть на дом Бахауллы в надежде, что Бахаулла погибнет во время этих беспорядков.
        Эта новая угроза переполнила чашу терпения нескольких изгнанников. Забыв о том, что религия предписывает отказаться от насилия и во всем полагаться на Волю Божию, семеро из них решили действовать. Они спровоцировали стычку, во время которой Сейид Мохаммад и его сообщники были убиты.
Ничто не могло бы нанести большего вреда новой вере. Эти убийства послужили очередным поводом для обвинений бахаи со стороны приутихших на какое-то время врагов из среды мусульманского духовенства. Бахаулла переживал происшедшее тяжелее, чем свой арест и тюремное заключение, потому что под угрозу была поставлена чистота его учения. Вот что сказано в одном из Его писем, относящихся к этому периоду:

"Заключение Мое не навлечет на Меня позора. Напротив, жизнию Моей клянусь, оно прославит Меня! А если Я и стыжусь чего-то, так лишь деяний тех Моих последователей, кто, исповедуя любовь ко Мне, на деле служил Лукавому. Воистину, они из заблудших"(23).

        Позже гражданским судом было установлено, что в беспорядках не был замешан ни сам Бахаулла, ни большинство из его товарищей, проживавших в Акке. Наказаны были только те, кто действительно был виновен. Страсти постепенно улеглись. Тем временем Бахаулла продолжал написание посланий к государям и правителям, прерванное в связи с его отъездом из Адрианополя. Послания были обращены лично к каждому правителю, адресатами их были: император Луи Наполеон, королева Виктория, кайзер Вильгельм I, царь Александр II, персидский шах Насир-ад-Дин, австрийский император Франц Иосиф, турецкий султан Абд уль-Азиз. Все послания были доставлены по назначению.
        В этих посланиях Бахаулла призывал монархов учредить совместными усилиями международный суд, уполномоченный разрешать конфликты между государствами _ прообраз всемирного правительства. По словам Бахауллы, этот суд должен опираться на международные силы поддержания порядка - своего рода международную полицию - которые будут находиться на содержании государств-участников, обеспечивая мирное разрешение всех спорных вопросов.
        В письмах к государям также были даны наставления, как воспитать в людях чувство общности и понимания единства всех народов земли. Например, Бахаулла призывал к созданию вспомогательного языка межнационального общения, что позволило бы каждому обществу, с одной стороны, сохранить неповторимость своей культуры, а с другой - иметь возможность общения с представителями всех народов и рас. Система обязательного образования станет основой всеобщего просвещения; международная система мер и весов установит общие для всех стандарты - необходимую предпосылку для перехода ко всемирной экономической системе; расходы на военные нужды будут существенно сокращены, а средства от налогов пойдут на нужды общества. Во внутригосударственных делах монархи должны будут руководствоваться основными принципами демократии.
        Поскольку изгнанники находились в строгой изоляции, то эти необычайные послания тайно выносили из тюрьмы посетители Бахауллы, чьи симпатии он сумел завоевать. Французский консул лично доставил императору Луи Наполеону первое послание Бахауллы.
        Яркие и исполненные глубокого смысла послания были написаны также духовным лидерам ведущих религий, включая папу Пия IX. Обращаясь к главам церквей, Бахаулла прежде всего призывал их не цепляться за обветшавшие догмы и светскую власть, а серьезно изучить положения, которые он выдвигает. Бахаулла подчеркивал, что именно представители духовенства первыми отвергали и преследовали основателей всех мировых религий.
        Послание к папе Пию IX представляет особый интерес для изучающих историю папства, потому что в нем содержатся предписания, многим из которых преемникам Пия IX поневоле пришлось следовать. Бахаулла призывал главу католической церкви уступить власть в папских владениях светским правителям, не замыкаться в стенах Ватиканского дворца, а стремиться к общению с главами других религий, обратиться к светским властям всех стран с призывом к миру и справедливости, покончить с пышными церемониями поклонения ему. "Уподобься Господу твоему", - такими словами заканчивалось послание. С подобными словами Бахаулла обращался и к католическому духовенству:

"Не замыкайтесь в церквах и  монастырях. Благословляю вас вернуться в мир и приступить к трудам праведным. Царь Судного Дня так повелевает вам. В твердыне Моей любви укрывайтесь. Изо всех укрытий только это одно во благо прибегающим к нему... Не венчавшемуся (Иисусу) не найти было пристанища, где преклонить главу Свою. Виной тому людское вероломство. Не в том Его святость, в чем вы ищете, а в том, что Мы имеем"(24).

        Ни на одно из этих посланий ответа не последовало. Из того немногого, что нам известно, приведем скупую реплику королевы Виктории: "Если эти слова от Бога, то за ними будущее, а если нет, то и зла они не причинят"(25).
        Эти послания, однако, привлекли к себе внимание позднее, когда поразительным образом стали исполняться содержавшиеся в них пророчества(26). Император Луи Наполеон, считавшийся самым могущественным из самодержцев Европы, обвинялся Бахауллой в неискренности и злоупотреблении властью и получил следующее предупреждение:

"...в царстве твоем наступят раздоры, и корона спадет с твоей головы в расплату за твои деяния... Величием своим ты возгордился? Клянусь жизнью, недолгим будет оно..."(27)

        Спустя два года, после совершенно неожиданного позорного поражения под Седаном, император потерял трон и стал изгнанником(28).
        Вслед за этим победитель Луи Наполеона, Вильгельм I,  незадолго до этого провозглашенный императором единой Германии, получил такое же предостережение. Гордость и жажда земной власти навлекут на Германию "карающий меч", который "обагрит кровью рейнские берега". Предупреждения получили также российский царь, австрийский император Франц Иосиф и персидский шах.
        Особенно выразительны послания, адресованные турецкому султану Абд уль-Азизу и его первому министру Али-паше, от которого зависела судьба узников Акки. В этих посланиях Бахаулла предрекал Али-паше и министру иностранных дел Фуад-паше скорую смерть; он предсказывал потерю турецких владений в Европе, падение самого султана. Все эти предсказания исполнились, и это еще более прославило имя Бахауллы, и без того уже получившее широкую известность(29).
        Главным событием десятилетнего периода, начавшегося в 1863 году с официального провозглашения Бахауллой своей миссии, стало появление Китаб-и-Акдас (что означает "Пресвятая Книга"). В наши дни считается, что в этой книге заключена суть того учения, которое бахаи называют откровением Бахауллы.
        Китаб-и-Акдас подтверждает, что на земле установлена власть Бахауллы, которую человечество должно будет признать. В самом начале Бахаулла повторяет свое утверждение, что он есть "Царь Царей", посланный Богом, чтобы содействовать построению Царствия Божия на земле. В книге развиваются две главные темы: провозглашение духовных законов, благодаря которым должна преобразиться душа каждого человека и которым должно следовать все человечество в целом, и создание институтов управления для сообщества последователей Бахауллы. Более подробно эти два вопроса рассматриваются в седьмой и восьмой главах настоящей монографии. Здесь же достаточно упомянуть, что система законов, приведенная в Китаб-и-Акдас, полностью заменила у бахаи и те законы Ислама, которые Баб оставил в неприкосновенности, и жесткий кодекс, разработанный  Бабом. Был запрещен джихад, то есть применение силы в религиозных целях, и предписано избегать каких бы то ни было столкновений на религиозной почве(30). Поскольку полное отделение Веры баби от Ислама уже совершилось, то был даже снят строгий запрет, введенный Бабом, на богословские штудии. Бахаи призваны быть открытыми для восприятия истины, из какого бы источника она ни исходила.

"Предупреди... дабы возлюбленные единого Бога истинного не судили слишком строго речения и Писания человеков. Да отнесутся они к подобным речениям и Писаниям непредубежденно и с кротким сочувствием"(31).

        С завершением Китаб-и-Акдас наступил последний период служения Бахауллы. Изоляции был положен конец. За два десятилетия, наполненных плодотворной работой, на свет появилось множество сочинений, в которых Бахаулла обрисовал свое видение будущего человечества. По всей Палестине люди, занимавшие высокие посты, становились сначала почитателями, а затем и преданными последователями Бахауллы. Новую веру принял и глава местного мусульманского духовенства муфтий Акки. Правитель города, посещая Бахауллу, в знак глубокого уважения всегда оставлял свою обувь на пороге. К воротам города-тюрьмы устремился неиссякаемый поток паломников. Их рассказы, а также письма, поступавшие из Акки, служили духовной пищей общинам бахаи в Персии и Ираке. По настоянию Бахауллы были проведены работы по благоустройству города, в частности, был реконструирован старинный акведук, через который Акка стала получать свежую воду. Это помогло преодолеть враждебное отношение со стороны простого народа, с которым изгнанникам пришлось столкнуться в начале своего пребывания в Акке.
        В 1877 году Бахаулла согласился переселиться из Акки в близлежащее загородное поместье Мазрай, обустроенное его друзьями для проживания. Двумя годами позже изгнанники за символическую плату сняли великолепный особняк в окрестностях Акки. Хозяин дома покинул те места, спасаясь от эпидемии.
        В этом своем последнем прибежище, известном под названием "Бахджи" (Радость), Бахаулла и принял профессора Брауна, одного из немногих представителей Запада, которые встречались с Бахауллой и писали о нем. Рассказ о мучениках-бабидах так потряс Брауна, что тот решил увековечить историю новой веры. Браун так описывает свою встречу в Бахджи с основателем Веры бахаи:

"Я оказался в просторных покоях. В возвышенной части, у стены, располагался диван, а напротив двери - два или три стула. Хотя смутное представление о том, куда я направляюсь и кого мне предстоит видеть, у меня было (ничего конкретного узнать не удалось), я только через несколько мгновений понял, что я в комнате не один, и меня охватило благоговейное изумление. В углу комнаты, на диване, сидел почтенного вида человек самой поразительной наружности. Его голову венчала шапочка из войлока, какие дервиши называют "таджи", но необычайной высоты и формы, у основания которой была навита небольшая белая чалма. Лицо этого человека я не в силах забыть, но не в силах и описать. Взгляд, проникавший, казалось, в самую душу, печать силы и величия на широком челе... Не было нужды спрашивать, кто передо мной, и я склонился перед тем, кого окружала такая преданность и любовь, которой не знали короли и могли бы позавидовать императоры!
    Мягким величавым голосом он предложил мне сесть, а потом произнес: "Хвала Господу, что ты здесь!.. Ты пришел навестить изгнанника, томящегося в заточении... Только добра и счастья желаем Мы народам, Нас же считают сеятелем раздоров и бунтовщиком, заслуживающим уз и изгнания... Придет конец распрям и кровопролитию, и все люди станут одним родом и единой семьей... Пусть возгордится человек не тем, что любит свою страну, а тем, что любит ближних..."(32)

        В тот же год Бахаулла "раскинул шатер" на горе Кармель, что на противоположной стороне залива. Там он выбрал место для погребения останков мученика Баба. Впоследствии вокруг этого места были выстроены усыпальницы, административные здания, сады, и оно стало всемирным центром Веры бахаи.
        В последние годы жизни Бахаулла избегал контактов с обществом, полностью отдаваясь своим трудам и встречам с паломниками - бахаи. Практически дела в общине были поручены его старшему сыну, Аббасу, прозванному им Абдул-Баха (Слуга Баха). Позже, в 1891 году, Бахаулла поведал близким, что труд его завершен и он желает "удалиться из этого мира". Его призывают, сказал он, "в иные края, недоступные взору людей с именами". Вскоре он заразился лихорадкой и, недолго проболев, скончался. Это случилось на рассвете 29 мая 1892 года. Бахаулле было тогда семьдесят пять лет.

В ретроспективе исторического анализа становится ясно, что Абдул-Баха усматривал свое предназначение в том, чтобы широко утвердить Веру бахаи в Европе и Северной Америке(3). Такие возможности открылись перед ним в значительной степени благодаря интересу к драматической истории Веры баби, который наблюдался в среде западных деятелей науки и искусства, особенно в Западной Европе. В Северной Америке первое публичное упоминание о Вере бахаи, насколько известно, было сделано на одном из заседаний Парламента религий, организованном в связи с чикагской международной выставкой в 1893 году: один из ораторов - христианин - завершил свое выступление словами Бахауллы, с которыми тот тремя годами ранее обратился к Эдварду Брауну.
        Приблизительно в то же время сирийский торговец Ибрагим Хейролла, принявший Веру бахаи в Каире (Египет) и эмигрировавший затем в Соединенные Штаты, начал читать лекции об учении бахаи. Первым новообращенным в Веру бахаи американцем стал служащий страховой компании, которого звали Торнтон Чейз. К 1897 году, по словам Хейроллы, верующие исчислялись уже сотнями (в Чикаго и Кеноше, штат Висконсин). Для дальнейшего распространения веры немаловажное значение имело то обстоятельство, что всем, кто объявлял себя бахаи, предлагалось обратиться с письмом к самому Абдул-Баха, дабы подтвердить свое намерение следовать учению бахаи и просить благословения Учителя.
        Деятельность Хейроллы замечательна не только тем, что в результате его усилий у Веры бахаи появилось немало новых последователей - среди новообращенных было несколько человек, сыгравших впоследствии видную роль в движении бахаи на Западе. Одной из них была талантливая и энергичная женщина Луиза Гетсингер. Разъезжая по Соединенным Штатам, она читала лекции об учении бахаи, стремясь тем самым распространить новую веру за пределы Чикаго и штата Висконсин.
        Во время своего путешествия она встретилась с госпожой Фиби Херст, очень богатой женщиной, известной своей филантропической деятельностью, и обратила ее в Веру бахаи. В 1898 году миссис Херст высказала желание посетить Абдул-Баха, и он согласился ее принять. Госпожа Херст собрала группу, в которую вошли пятнадцать ее единоверцев. Первая партия паломников прибыла в Акку 10 декабря 1898 года. Среди них были госпожа Гетсингер, ее муж, доктор Эдвард Гетсингер, и Ибрагим Хейролла. Посещение Акки было сопряжено со всякого рода опасностями: политическая обстановка на Ближнем Востоке оставалась напряженной. При таких обстоятельствах неожиданное прибытие группы паломников с Запада могло вызвать подозрение властей.
        Однако, несмотря ни на что, эта короткая поездка сыграла решающую роль для становления Веры бахаи на Западе. Ум и неотразимое обаяние личности Абдул-Баха оказали на гостей сильнейшее влияние. Западные последователи Бахауллы увидели в его сыне живое воплощение Иисуса Христа, вновь появившегося среди людей. Преисполненные восторга, они готовы были в своем почитании Абдул-Баха превозносить его как Пророка, переступив пределы, которые определил Бахаулла. Иные из паломников, включая госпожу Херст, склонялись к мысли о том, что сам Абдул-Баха _ Мессия, воплощенное второе пришествие Иисуса Христа(4). Здесь уместно вспомнить высказывание по этому поводу самого Абдул-Баха:

"... под "Господом Сил Небесных" и "Обетованным Христом" в пророчествах подразумевается Благословенное Совершенство (Бахаулла) и Его Святость, Возвышенный (Баб). Мне же имя Абдул-Баха (Слуга Баха). Призвание мое - Абдул-Баха. Суть моя - Абдул-Баха. Восхваление мне - Абдул-Баха. Подчинение воле Благословенного Совершенства - вот мой осиянный славой венец, служение всему роду людскому - вот моя непреходящая вера... Абдул-Баха зовусь я и никаким иным именем, титулом, званием или свидетельством не нарекусь вовеки... Сие есть величайшее мое желание, сие есть для меня жизнь вечная, сие есть для меня слава непреходящая"(5).

        В цитируемом ниже труде, опубликованном в 1944 году и посвященном первому веку истории баби и бахаи, дана краткая оценка значимости встреч Абдул-Баха с последователями религии, основанной его отцом, - выходцами с Запада:

"Паломники вернулись домой, проникнутые духом веры первых дней, когда облик Пророка был доступен любому взору, а речи Его - слуху любого человека, и на мир подобно золотым лучам рассвета изливалась радость...

Все, что осуществлено во имя дела Бахауллы в Америке, - результат деятельности нескольких десятков людей, тех, кто за период с 1894 по 1911 год побывал в Акке и Хайфе и осознал там цель всех своих земных исканий"(6).

        Вслед за группой, которую возглавляла чета Херст, в Святую Землю устремился непрерывный поток бахаи из Европы и Северной Америки. На протяжении двадцати трех лет, вплоть до кончины Абдул-Баха в 1921 году, этот поток не прерывался, за исключением того периода, когда шла первая мировая война.
        Повсюду в Соединенных Штатах и Канаде возникали общины бахаи. Активные сторонники веры устраивали многолюдные собрания, организовывали дискуссионные клубы; увидели свет первые скромные издания, посвященные вере. Содержание этих брошюр составляли в основном отрывки из скрижалей Бахауллы и Абдул-Баха, а также воспоминания североамериканских паломников, побывавших в Акке. В клубах из рук в руки переходили копии машинописных материалов, содержавших более пространные выдержки из молитв и текстов для медитаций, открытых Бахауллой, а также отрывки из писем Абдул-Баха к отдельным верующим.
        Однако в самом начале этого этапа становления Веры бахаи по ней был нанесен жестокий удар, задержавший ее развитие, чем-то напоминавший случай с Яхья из истории баби. Младший сводный брат Абдул-Баха, Мохаммад Али, предпринял попытки подорвать авторитет нового главы веры. Не имея возможности оспорить основные положения завета своего отца, Мохаммад Али сначала попытался помешать Абдул-Баха выполнять свои обязанности по руководству общиной бахаи. Потерпев неудачу, Мохаммад Али предпринял попытку организовать внутри общины секту своих приверженцев, в результате чего произошел раскол. Это случилось незадолго до прибытия первой группы паломников с Запада, и известие об этом дошло до доктора Хейроллы.
        Ибрагим Хейролла считал себя наиболее влиятельным проповедником Веры бахаи в Северной Америке, и, кроме того, ведущим авторитетом в толковании основных положений веры. Позднее Браун опубликовал выдержки из лекций Хейроллы. Изложенные в них принципы, которые проповедовал Хейролла, не могут не вызвать удивления(7). Из основных положений учения бахаи благополучно пережили путешествие через океан всего лишь два: о миссии Бахауллы и единстве человечества. Оба эти положения преподносятся Хейроллой в обрамлении причудливой смеси эзотермических доктрин, не имеющих ни малейшего отношения к учению основателя Веры Бахаи.
        С посещением в 1898 году Акки Хейролла связывал надежду услышать от Абдул-Баха одобрение своей трактовки основных положений Веры бахаи. Абдул-Баха внес тогда поправки в целый ряд ошибочных концепций Хейроллы и порекомендовал ему приступить к серьезному изучению Писаний бахаи. Хейролла пренебрег этим советом и в дальнейшем стал все более и более отходить от духа вероучения Бахауллы. В то же время произошла встреча Хейроллы с Мохаммадом Али. По возвращении в Америку Хейролла поверг в изумление своих друзей бахаи и всех тех, кто был всерьез занят изучением веры, ибо он отказался признавать авторитет Абдул-Баха и провозгласил себя лидером Веры бахаи в западном мире. Однако его попытки захватить власть в общине бахаи не увенчались успехом, и Хейролла, глубоко разочарованный, вынужден был вернуться в Сирию. С его отъездом опасность раскола миновала: круг приверженцев Мохаммада Али всегда был весьма ограничен и состоял в основном из его родственников и подчиненных.
        Этот кризис и его последствия оказались решающими для дальнейшего развития Веры бахаи. Пройдя через это испытание, новое сообщество избрало единственно верный путь, ведущий к осуществлению его чаяний - превращению нового вероучения в самостоятельную мировую религию. Нет ни малейших сомнений в том, что если бы попытки Мохаммада Али и Хейроллы взять руководство общиной в свои руки увенчались успехом и они сумели бы подчинить движение своему влиянию, оно выродилось бы в обыкновенный культ.
        Произошло, однако, прямо противоположное: североамериканская община бахаи, хотя и потеряла часть своих членов и была ослаблена внутренними разногласиями, обратилась за руководством в вопросах веры к сыну основателя религии - Абдул-Баха. В своем ответе Абдул-Баха еще с большей прямотой и решительностью изложил основные положения откровения бахаи. Отвергнув всякого рода метафизические спекуляции, он поставил своей задачей разъяснить смысл послания Бахауллы относительно общественного устройства мира, обращенного ко всему человечеству. В многочисленных письмах и сочинениях, а также в беседах с паломниками, Абдул-Баха постоянно проводил мысль о том, что должен измениться не только духовный облик отдельных людей - необходимо добиться изменения всего общественного устройства. При этом он подчеркивал равное право на существование каждой из мировых религий; обращал внимание на необходимость искоренения расовых предрассудков; указывал на равенство положения мужчины и женщины; говорил об обязательном всеобщем образовании и установлении справедливой общественно-экономической системы, затрагивал множество других, связанных с этим тем. Учение Бахауллы о социальном устройстве отвечало самым насущным нуждам общества: свидетельством тому были разрушительные кризисы, постоянно сотрясавшие мир(8).
        В 1908 году, после победы младотурецкой революции, были выпущены на свободу все политические узники Османской империи, а также те, кто был осужден по религиозным мотивам. Таким образом, у Абдул-Баха неожиданно появилась возможность покинуть Палестину и посвятить себя делу распространения и укрепления веры, основанной его отцом, в странах Запада. Однако прежде Абдул-Баха удалось осуществить свое давнее заветное желание, выполнив тем самым один из важнейших наказов отца. 20 марта 1909 года, в присутствии группы верующих, как живших на Востоке, так и приехавших с Запада, Абдул-Баха вложил небольшой деревянный гроб, в котором покоились останки Баба, в великолепный мраморный саркофаг, дар бирманской общины бахаи. Саркофаг затем был помещен в каменную гробницу, сооруженную на склоне горы Кармель, именно в том месте, которое некогда выбрал для погребения останков Баба сам Бахаулла. Основатель Веры бахаи предполагал, что вокруг усыпальницы со временем вырастет комплекс различных административных зданий всемирного центра Веры бахаи. Среди бахаи считается, что именно на крови мучеников-бабидов выросли те институты управления, процесс установления которых, в соответствии с заветом Бахауллы, начал вскоре осуществляться во всем мире под руководством Абдул-Баха. Теперь, когда останки Баба покоились в святая святых Веры бахаи, очевидной стала непосредственная связь между жертвенным служением Баба и главными институтами новой религиозной системы, связь, отражающая глубокое историческое единство двух вер - баби и бахаи.
        В 1910 году обстановка в Святой Земле существенно изменилась, и ничто более не препятствовало отъезду Абдул-Баха. Многолетнее заточение серьезно сказалось на  его здоровье, поэтому он и его спутники сделали остановку в Египте, чтобы отдохнуть и восстановить силы. 11 августа 1911 года Абдул-Баха в сопровождении небольшой группы близких ему людей отплыл в Марсель на пароходе "Корсика". Так началось продлившееся два года и четыре месяца путешествие Абдул-Баха по странам Запада. За это время он дважды посетил Лондон, Париж, Штутгарт, побывал в других европейских центрах, совершил поездку по Северной Америке, которая имела очень важные последствия.
        11 апреля 1912 года Абдул-Баха прибыл в Нью-Йорк. За время пребывания в Северной Америке он посетил около сорока больших и малых городов США, как на востоке, так и на западе страны. Он побывал в Чикаго, где заложил первый камень здания, которому предстояло стать "Материнским Храмом Запада". В городе Элиоте (штат Мэн) Абдул-Баха встретился с Сарой Фармер, основательницей учебного центра для взрослых "Грин Эйкр" ("Зеленая Делянка"), которая, будучи бахаи, систематически использовала помещения этого учебного заведения для занятий по основам учения бахаи(9). В Канаде Абдул-Баха посетил Монреаль и был гостем канадского архитектора Уильяма Сазерленда Максвелла и его жены, Мэй Боллс Максвелл. Мэй Максвелл еще в юности приняла Веру бахаи; в 1898 году она вместе с госпожой Херст совершила паломничество в Акку.
        Прием, оказанный Абдул-Баха в Монреале, нельзя назвать необычным. Так же его встречали и в других городах Запада(10). Хранитель вероучения бахаи посетил собор Нотр-Дам, получил разрешение обратиться к верующим в храме Спасителя и в церкви Св. Иакова, выступил перед многолюдной аудиторией в помещении профсоюзного центра на улице Сент-Лоренс, беседовал со множеством людей в гостинице "Виндзор" и в доме Максвеллов на Пайн-авеню, где остановился в начале своего пребывания в Монреале. Ход визита подробно освещали крупнейшие газеты. Внимание прессы было приковано к Абдул-Баха не только во время его пребывания в Монреале, но и на протяжении всей поездки по Северной Америке и странам Европы.
        Последствия этой поездки невозможно переоценить. Бахаи Запада представилась возможность вступить в непосредственный контакт с главой и общепризнанным толкователем их веры. Толпы верующих жаждали встретиться с ним, услышать его советы и таким образом обогатить и углубить свое понимание основ учения во всех его аспектах - теологическом, социальном, этическом. У широкой публики на Западе сложилось весьма благоприятное представление о новой религии, что в дальнейшем помогло последователям Бахауллы распространять его вероучение. Абдул-Баха обращался не только к церковной пастве, но и к членам общества защиты мира, профсоюзной и университетской аудитории, к группам сторонников различных социально-реформаторских учений. К концу поездки стало очевидным, что послание Бахауллы донесено до мира; сообщество же бахаи значительно пополнило свои ряды - к нему присоединилось целое поколение новых собратьев, людей, принадлежавших к самым различным слоям общества(11).
        В годы первой мировой войны Абдул-Баха жил уединенно в Хайфе, в Святой Земле. Его сводному брату Мохаммаду Али удалось возбудить подозрения османских властей, обвинив Абдул-Баха в связях с западным миром. Абдул-Баха грозила казнь, а крошечной колонии бахаи в Святой Земле - изгнание. Опасность миновала лишь в 1918 году, когда война закончилась поражением Тройственного союза, в результате чего Турция лишилась всех своих владений на Ближнем Востоке.
        Абдул-Баха возобновил деятельность, направленную на достижение важнейшей цели, которую он поставил перед собой со дня своего освобождения из тюрьмы в Акке в 1908 году: создание всемирного сообщества, живущего по заветам Бахауллы. Прежде всего надлежало бережно взрастить административные институты бахаи. Следуя наставлениям Бахауллы, Абдул-Баха призвал верующих к учреждению Духовных Собраний, как он их называл. Согласно его замыслу, эти выборные органы должны были развернуть деятельность как в Северной Америке, так и в Персии. Духовные Собрания были призваны отвечать за издание книг, разработку проектов распространения веры, отправление религиозных обрядов, причем эти органы создавались на двух уровнях - местных общин и национальных. Впоследствии на смену Духовным Собраниям должны были прийти Дома Справедливости (как их называл Бахаулла).
        В 1908 году Абдул-Баха составил черновик документа, названного им "Воля и Завещание". В этом документе во всех подробностях описаны особенности и принципы деятельности задуманных Бахауллой институтов управления делами веры. Это, в первую очередь, два института: "Хранительство" и "Всемирный Дом Справедливости". Исключительное право толковать учение бахаи передавалось старшему внуку Абдул-Баха - Шоги Эффенди Раббани, который получил титул "Хранитель веры". Как Абдул-Баха, по воле Бахауллы, был назван Средоточием и Толкователем веры, так и Хранитель наделялся непререкаемым авторитетом во всех вопросах, касающихся учения. В Воле и Завещании Всемирный Дом Справедливости был назван главным законодательным и административным органом общины бахаи. Хранителю веры в помощь придавалась группа избранных им выдающихся бахаи - Десниц Дела Божиего. Всемирный Дом Справедливости призван был осуществлять руководство всемирной общиной бахаи. Членов этого высшего административного органа надлежало избирать на международном съезде представителей Духовных Собраний всех стран мира. Избранным мог быть любой совершеннолетний бахаи.
        Воплощением Завета Бахауллы стали два документа: Воля и Завещание Абдул-Баха и Китаб-и-Ахд (Книга Завета) Бахауллы. В этих документах определены формы организации постоянно растущей общины бахаи после смерти Абдул-Баха(12).
        В годы первой мировой войны Абдул-Баха продиктовал четырнадцать посланий к верующим Северной Америки. Четыре из них были адресованы всем бахаи Северных Штатов и Канады. Восемь писем в виде наставлений верующим по конкретным вопросам были направлены в различные регионы Соединенных Штатов. Два письма предназначались канадским собратьям по вере. В упомянутых четырнадцати письмах речь шла о "Божественном Предначертании", которое, по словам Абдул-Баха, заключалось в том, чтобы послание Бахауллы распространилось по всему земному шару. Абдул-Баха призывал американских и канадских бахаи взять на себя ведущую роль в деле распространения религии Бахауллы. Абдул-Баха заверял их, что, возложив на себя ответственность за выполнение этой задачи, они в будущем предстанут в глазах благодарных потомков "духовными вождями" бахаи всего мира. Ответом на этот призыв Абдул-Баха к североамериканским единоверцам стала разработка ими проектов распространения веры; благодаря их осуществлению община бахаи пополнилась множеством новых членов, а послание Бахауллы дошло до самых отдаленных уголков земли(13).
        Ранним утром 28 ноября 1921 года, в возрасте 78 лет, после непродолжительной болезни Абдул-Баха скончался. Его похороны происходили в необычайно торжественной обстановке, и даже по этому можно было судить о том, какие разительные перемены в отношении к Вере бахаи произошли в Святой Земле за годы, предшествовавшие его кончине. Всего тринадцатью годами ранее Абдул-Баха, бесправный изгнанник, едва избежал публичной казни. А к концу своей жизни он уже пользовался репутацией человека непревзойденной мудрости и человеколюбия, почти святого. В Палестине к нему относились с глубоким почтением представители всех конфессий. Когда были сняты ограничения в правах, наложенные на него турецкими властями, слава Абдул-Баха начала возрастать. Почести сыпались на него со всех сторон. Британское правительство в знак признания заслуг Абдул-Баха по оказанию гуманитарной помощи населению Палестины во время голода после первой мировой войны пожаловало его рыцарским званием.
        Похороны, состоявшиеся 29 ноября, вероятно, не имели себе равных во всей истории Палестины. В траурном кортеже, численностью более десяти тысяч человек, участвовали представители высшего мусульманского, римско-католического, греко-православного, иудейского и друзского духовенства, а также британский верховный комиссар, губернаторы Иерусалима и Финикии. Стало очевидным - какие бы бедствия ни обрушивались на новую веру в различных уголках земли, за период пастырства Абдул-Баха она достигла самого главного: учрежден Всемирный Центр Веры бахаи, опирающийся на прочное основание - признание властей и уважение общественности(14).
        В этот период своей истории община бахаи включала, вероятно, около ста тысяч верующих в Персии (где власти стали проявлять в отношении них некоторую лояльность) и несколько немногочисленных групп в других странах. Первые общины бахаи за пределами Персии возникли в Индии и Северной Америке. Организационные и финансовые ресурсы общин в ту пору были очень незначительными, не хватало литературы. Правда, благодаря усилиям Абдул-Баха и его ближайших сподвижников, весть о религии бахаи разнеслась по всему миру, но время быстрого роста численности общины еще не пришло. Так и признание, которого удостоился сам Абдул-Баха со стороны гражданских властей, не означало еще официального признания Веры бахаи как самостоятельной религиозной системы.
        Спустя более полувека, уже в наши дни, обстановка коренным образом изменилась. Вера бахаи повсеместно признана как наиболее быстро растущая мировая религия; среди ее приверженцев - представители всех рас, наций, культур, выходцы из различных общественных слоев; ее сторонники осуществляют широкомасштабную деятельность на пространстве, охватывающем около двухсот независимых государств и территорий. Сформировалась сеть административных органов управления как на местах, так и на государственном и межнациональном уровне, которые, как правило, официально признаны гражданскими властями.
        Письменное наследие Баба, Бахауллы, Абдул-Баха - главных фигур религии бахаи - переведено и опубликовано более чем на семистах языках. Дома Поклонения, школы бахаи, административные и общинные центры веры воздвигнуты по всему миру, создана материальная база для грядущего, еще более грандиозного по своим масштабам развития. Всемирное сообщество бахаи официально зарегистрировано в ООН как международная неправительственная организация с совещательным статусом при комитете по экономическим и социальным вопросам. Подобные успехи, вне всяких сомнений, следует признать выдающимися. Вдохновителем всех этих поразительных достижений был Шоги Эффенди Раббани, ставший по воле своего деда Хранителем веры Бахауллы.
        Институт Хранительства был задуман еще Бахауллой, но более конкретно полномочия Хранителя впервые были определены в Воле и Завещании Абдул-Баха. Двумя главными обязанностями Хранителя были названы толкование учения бахаи и руководство общиной. Памятуя о случае с Мохаммадом Али, пытавшимся посягнуть на ведущую роль в общине, Абдул-Баха в самых недвусмысленных выражениях указал, что авторитет Шоги Эффенди во всех вопросах веры является непреложным. Попытка оспорить его суждения приравнивалась к отступничеству от Заветов основателей религии:

"О возлюбленные Абдул-Баха!
Вам надлежит проявлять величайшую заботу о Шоги Эффенди, ибо он есть веточка и плод двух освященных и Божественных Древ(15), стараться, чтобы малейшая тень уныния или печали не омрачила его лучезарное существо, чтобы день ото дня рос он в счастии, радости и духовности и чтобы, подрастая, становился подобен дереву, приносящему обильные плоды.
    Ибо есть он, после Абдул-Баха, хранитель Дела Божиего, и посему Афнаны, Десницы (столпы) Дела и возлюбленные Господа должны подчиняться и повиноваться ему. Тот, кто не повинуется ему, не повинуется Богу; тот, кто отвернется от него, отвернется от Бога, и тот, кто отвергнет его, отвергнет Бога истинного. Остерегайтесь, дабы кто-то не истолковал неверно эти слова и не уподобился бы тем, кто после Вознесения (Бахауллы) нарушил Завет, подняв флаг мятежа, упрямо настаивая на своем и широко распахивая дверь для превратного толкования..."(16)

        Приступая к выполнению обязанностей Хранителя, Шоги Эффенди заявил, что Вера бахаи вступает в новую фазу своего развития. Более того, Шоги Эффенди дал понять, что властные полномочия, доверенные ему согласно вышеприведенному и другим подобным документам, не ограничиваются ролью харизматического лидера общины, намеченной Абдул-Баха. По выражению Шоги Эффенди, подошла к концу "эра апостольская" и наступает "эра созидательная"(17).
        В этих новых условиях бахаи были призваны почитать институт Хранительства как таковой. Что же до личности, на которую были возложены эти полномочия, то ей отводилась подчиненная роль. Бахаи не разрешалось торжественно отмечать какие-либо события личной жизни Хранителя, не поощрялся интерес к его фотопортретам; все формальные функции, связанные с должностью Хранителя, выполняли назначенные Шоги Эффенди представители. Многочисленные и обременительные обязанности, относящиеся к управлению делами общины и толкованию положений учения, а также литературные и научные труды полностью поглощали Шоги Эффенди, не оставляя времени для поездок, подобных тем, которые предпринимал Абдул-Баха.
        Единственное, ради чего Хранитель нарушал свое уединение, были беседы с паломниками, непрерывным потоком стекавшимися во Всемирный Центр Веры бахаи и с Востока, и с Запада. Этому Шоги Эффенди посвящал все свободное время. Но даже и встречи с поломниками были непродолжительными - обычно они проводились во время обеда в "Доме паломника" в Хайфе.
        Период между 1921 и 1963 годом ознаменован в истории Веры бахаи рядом важнейших начинаний, предпринятых Шоги Эффенди в качестве Хранителя веры. Особый интерес представляют четыре направления его деятельности: усилия, направленные на расширение и развитие Всемирного Центра Веры бахаи, перевод и толкование текстов учения, укрепление системы управления и выполнение Боговдохновенных предначертаний Абдул-Баха.
        Сразу после вступления в должность Хранителя Шоги Эффенди взял на себя руководство строительством Всемирного Центра веры в районе, прилегающем к бухте Хайфы. Этому он посвящал немало времени и в дальнейшем. Еще при жизни Бахауллы и Абдул-Баха община изгнанников приобрела здесь несколько участков земли. На одном из этих участков располагалась усыпальница, куда поместили прах Бахауллы (вблизи поместья Бахджи в окрестностях Акки); на другом - усыпальница, где покоились останки Баба (на склоне горы Кармель в районе Хайфы). Благодаря щедрым пожертвованиям состоятельных членов общины и тех бахаи, кто откликнулся на призыв Шоги Эффенди, а также средствам, полученным по завещаниям некоторых бахаи, владения общины за годы правления Хранителя значительно расширились. Были разбиты великолепные сады, воздвигнуты первые монументальные сооружения; был разработан генеральный план возведения комплекса зданий духовного и административного предназначения, отвечающего потребностям быстро растущего мирового сообщества бахаи. Была предусмотрена и возможность расширения этого комплекса, который превратился впоследствии в один из красивейших архитектурных ансамблей мира. Религиозная община, рассеянная по всей земле, обрела, таким образом, святыню своей веры - место, которое стало объектом паломничества и откуда осуществлялось единое руководство. Это как нельзя лучше способствовало созданию атмосферы единства.
    Во главу ценностей, присущих любой религиозной системе, неизменно ставятся канонические священные тексты, а также традиция, определяющая роль Священного Писания в жизни отдельных верующих и религиозного сообщества в целом. Облеченный, по воле Абдул-Баха, исключительным правом толковать труды основателей веры, Шоги Эффенди давал интерпретацию текущим событиям мировой истории в свете писаний бахаи, излагая свои воззрения в подробных посланиях, адресованных различным общинам бахаи(18).
        В то же время в Хайфу устремлялся поток писем из возникавших по всей земле общин бахаи. Ответы Хранителя на содержавшееся в этих письмах огромное количество разнообразных вопросов, касавшихся писаний бахаи, составили значительную часть трудов по толкованию наследия Бахауллы. С начала 40-х годов Шоги Эффенди приступил к созданию исторической хроники Веры бахаи. В 1944 году, в ознаменование столетней годовщины Откровения Баба, Шоги Эффенди выпустил в свет весьма обстоятельный исторический труд, посвященный описанию событий этого столетия, - начиная с того дня, когда Баб впервые открыл свою миссию Мулле Хусейну, и до завершения первого Семилетнего "Плана Действий"(19).
        Значимость трудов Шоги Эффенди, посвященных истолкованию учения Бахауллы, подкреплялась тем, что он был главным авторитетом в переводе писаний бахаи с персидского и арабского языков на английский(20). Английский язык Шоги Эффенди начал изучать еще в раннем детстве. В юности он продолжил его изучение в Американском университете в Бейруте, а затем в Оксфордском университете, где оставался вплоть до кончины Абдул-Баха в 1921 году. В первые десятилетия после введения института Хранительства, которые были решающими в истории новой веры, административные институты бахаи создавались прежде всего в англоязычных странах, поэтому невозможно переоценить значение того факта, что Шоги Эффенди имел возможность излагать и истолковывать на английском языке основные концепции веры и, таким образом, руководить процессом ее становления в западном мире.
        Для развития общины бахаи чрезвычайно важной была и роль Шоги Эффенди как толкователя. Наличие единственного толкователя было залогом сохранения целостности учения, благодаря этому предотвращалась угроза раскола в тот ранний период, когда новая вера только начинала распространяться по всему миру.
        Руководя строительством Всемирного Центра Веры бахаи  и постоянно работая над переводами, Шоги Эффенди много сил отдавал и тому, чтобы воплотить в жизнь задуманную Бахауллой систему административных институтов, которая начала формироваться еще при жизни Абдул-Баха. Каждой местной общине, численностью не менее девяти взрослых членов, предписывалось избрать Местное Духовное Собрание, на которое возлагалось руководство делами веры в данной местности. Далее Хранитель указывал, что когда в стране возникает достаточное количество Местных Духовных Собраний, следует проводить выборы в Национальное Духовное Собрание. Юрисдикции этого органа подлежали все вопросы веры в пределах данной страны.
        В многочисленных письмах, адресованных Хранителем этим нарождающимся административным институтам, содержались наставления о том, каким образом, согласно заветам основателей вероучения, должна быть организована повседневная жизнь общины. Послания, обращенные ко всему мировому сообществу сторонников Веры бахаи, призывали верующих к безоговорочной поддержке и подчинению избранным органам власти. Как основа принятия решений устанавливался принцип совещательности. Духовным Собраниям надлежало учиться управлять делами общин на основе этого принципа.
        Выполняя волю Абдул-Баха, Хранитель избрал (в период с 1951 по 1957 год) среди наиболее выдающихся последователей веры нескольких человек, которые получили титул "Десницы Дела Божиего". На них возлагались особые полномочия в деле распространения веры и поддержания ее административных институтов. Венчал эту глобальную административную систему ее высший институт - Всемирный Дом Справедливости, задуманный и названный так Бахауллой. Как указывал Шоги Эффенди, этот орган должен избираться всеми членами мирового сообщества бахаи через посредство своих Национальных Духовных Собраний, когда численность приверженцев этой религии во всем мире достигнет требуемого уровня.
        Необходимо отметить ту роль, которую сыграла в процессе становления Веры бахаи североамериканская община, в особенности ее представители в Соединенных Штатах. Абдул-Баха не скупился на похвалы, когда говорил о духовных возможностях и жертвенном служении этих людей. Он высоко ценил как нацию народ Соединенных Штатов. Более того, Абдул-Баха указывал, что Америке суждено стать "колыбелью" административной системы, задуманной Бахауллой. Предрекая грядущий поворот мировой истории, Бахаулла говорил: "... придет день, и вы увидите ... как с Запада, а не с Востока будет исходить свет Божественного наставления"(21).
        Именно поэтому Шоги Эффенди, приступая к построению административной системы, обратился за поддержкой прежде всего к американским верующим. Несколько американцев уже принимали участие в проектах по распространению веры за пределами Соединенных Штатов. Одна из них, Марта Рут, принадлежавшая к весьма влиятельному семейству, добилась замечательного успеха: впервые в Веру бахаи была обращена коронованная особа -  румынская королева Мария(22). Американские бахаи были также названы "Главными Исполнителями" воли Абдул-Баха. Именно в ходе переписки с Национальным Духовным Собранием США и Канады(23) Шоги Эффенди постепенно выработал организационные формы управления общинами на местном и национальном уровнях, опирающиеся на основные положения учения. Общинам в других странах предлагалось следовать этому образцу. Хотя культурные различия определяют своеобразие конкретной деятельности, в главном административная система должна быть единой, строясь на основе одного образца.
        Таким образцом была призвана стать американская община бахаи. Правда, ее члены были поставлены в известность, что основанием для такого решения послужила отнюдь не политическая система их родной страны. Как появление Бахауллы в Персии объяснялось не культурным превосходством персидской нации, а глубоким моральным упадком, в котором она тогда находилась, так и его административная система должна была впервые возникнуть в обществе, погрязшем в материализме, беззаконии и политической коррупции. Здесь, как прежде в Персии, Бахаулла покажет, что властью Божией можно возродить народ и общество из пепла(24).
        Вскоре стало понятным, почему в первые годы своего служения Шоги Эффенди уделял столько сил и времени задачам создания административной системы бахаи. Административные органы веры явились тем инструментом, без которого невозможно было бы воплотить в жизнь "Божественное Предначертание" Абдул-Баха и донести до человечества послание Бахауллы. Прежде чем ставить эту грандиозную задачу перед общинами, рассеянными по всему свету, необходимо было учредить административные органы, наделенные правом принимать решения и способные правильно использовать людские и финансовые ресурсы. Более того, требовалось определенное время, чтобы эти органы приобрели хотя бы элементарные навыки управления, опирающиеся на принцип совещательности.
        Именно этим объясняется тот факт, что Шоги Эффенди приступил к систематической работе по реализации замыслов Абдул-Баха, изложенных в ряде писем к бахаи в Северной Америке, только в 1937 году, через шестнадцать лет после кончины Абдул-Баха. В апреле 1937 года началось осуществление первого плана, рассчитанного на ближайшее семилетие. Основные задачи этого плана были сформулированы так: 1) учредить по меньшей мере одно Местное Духовное Собрание в каждом штате США и в каждой провинции Канады; 2) направить хотя бы одного верующего для распространения Веры бахаи в каждую страну Латинской Америки и 3) завершить проектирование наружного вида первого храма бахаи в Северной Америке - того самого сооружения, краеугольный камень которого заложил Абдул-Баха во время своего пребывания в Америке в 1912 году. Это здание многими воспринималось как символ Всемирного сообщества бахаи. Несмотря на трудности, возникшие в связи с началом второй мировой войны, к маю 1944 года, то есть к столетию со дня провозглашения Бабом своей миссии, этот план был успешно выполнен.
        После двухгодичного перерыва, в 1946 году, началось осуществление плана на следующее семилетие. На этот раз усилия были сосредоточены главным образом на странах Европы, где к тому времени насчитывалось только два Национальных Духовных Собрания: в Великобритании и Германии. Планом предусматривалось также учреждение Местных Духовных Собраний по всей Латинской Америке и значительный рост их числа в Северной Америке. Успешное завершение этих планов совпало еще с одним юбилеем Веры бахаи: прошел ровно век с того дня, когда в 1853 году Бахаулле, находившемуся в тюрьме Сиях-Чаль, было дано откровение. Одной из основных задач Семилетнего плана было учреждение независимого Национального Духовного Собрания в Канаде. Это Собрание было создано в 1948 году, а в 1949 последовал специальный указ парламента, его узаконивший(25). Это достижение, как указывал Шоги Эффенди, "не имеет себе равных в анналах веры ни на Востоке, ни на Западе".
        Среди наиболее впечатляющих успехов второго семилетия можно отметить два события из жизни североамериканской общины. В апреле 1953 года состоялось торжественное освящение храма в Вилметте (штат Иллинойс). Это было первое в мире сооружение подобного рода. Автор проекта _ архитектор Жан-Луи Буржуа, выходец из французской Канады. О его величественном замысле итальянский архитектор Луиджи Квальино отозвался так: "Это творение станет новым словом в мировой архитектуре". "Без сомнения, - добавил Квальино, - оно оставит след в истории"(26). Значительным достижением также следует признать возведение еще одного здания: великолепной усыпальницы, которая стала составной частью построенного ранее Абдул-Баха каменного мавзолея Баба. Проект принадлежал другому канадцу, Уильяму Сазерленду Максвеллу (Абдул-Баха был его гостем во время пребывания в Монреале). Благодаря великолепию и изысканности архитектуры здания, золоченый купол которого покоится на беломраморных арках и пилонах из розового гранита, Всемирный Центр Веры бахаи на горе Кармель стал одной из наиболее популярных достопримечательностей средиземноморского побережья.
        В 1953 году, сразу по завершении предыдущего плана, Шоги Эффенди возвестил о новом, самом грандиозном за всю историю бахаи, всеобъемлющем плане, названном "Десятилетний Всемирный Поход". Завершиться этот проект должен был в 1963 году, к очередному юбилею: столетию со дня Провозглашения Бахауллы в саду Резван. Предстояло начать распространение веры в 132 странах и крупных регионах, укрепить уже существующие общины в 120 государствах и административных территориях. Предусматривалось также учреждение Национальных Духовных Собраний в большинстве стран Европы и Латинской Америки, значительное увеличение количества Местных Духовных Собраний, рост числа верующих, умножение принадлежащей сообществу собственности. И на сей раз очередной план был успешно выполнен (более того, результаты его превзошли все ожидания), но этому сопутствовали такие обстоятельства, какие не мог предвидеть никто из верующих.
        В начале ноября 1957 года, прибыв в Англию для того, чтобы приобрести оборудование для здания архива бахаи на горе Кармель, Шоги Эффенди заразился гонконгским гриппом и 4 ноября скончался от сердечного приступа. Его неожиданная смерть была ударом для всего мирового сообщества бахаи, на какое-то время повергнувшим общину в растерянность. План на десятилетие к тому времени был выполнен лишь наполовину.
        Институт Хранительства веры был задуман как непрерывно действующая система руководства. Абдул-Баха в Воле и Завещании обязал каждого очередного Хранителя Веры бахаи назначать себе преемника из прямых потомков Бахауллы. Кандидат должен был обладать рядом определенных качеств. Шоги Эффенди умер, не назначив преемника, ибо по всей видимости, ни один из членов его семейства не отвечал тем весьма суровым требованиям, которые предъявляли к духовному облику Хранителя Бахаулла в своем Завете и Абдул-Баха в Воле и Завещании. Отсюда следовал вывод: поскольку нет Хранителя, то руководство сообществом бахаи полномочен принять на себя Всемирный Дом Справедливости - орган, который еще только предстояло избрать(27).
        Решить дилемму можно было, учитывая три взаимосвязанных фактора: 1) из высказываний Шоги Эффенди следовало, что, по его мнению, условия, необходимые для избрания Всемирного Дома Справедливости возникнут при успешном выполнении десятилетнего плана; 2) до того времени сообщество бахаи должно руководствоваться принципами, подробно сформулированными в плане, разработанном Шоги Эффенди; и, наконец, 3) в одном из писем, обращенных ко Всемирному сообществу бахаи, Шоги Эффенди назвал Десницы Дела Божиего "Главными Управителями" веры и призвал их, в тесном сотрудничестве с Национальными Духовными Собраниями, сделать все возможное для того, чтобы выполнение десятилетнего плана успешно завершилось и было обеспечено сохранение единства веры(28).
        Руководствуясь упомянутым посланием Шоги Эффенди, Десницы Дела Божиего организовали несколько ежегодных совещаний, на которых был разработан ряд важных документов, в том числе официальное заявление о том, что Шоги Эффенди не оставил завещания и не избрал того, кто стал бы Хранителем веры после него (Совещание 1957 года), а также принято решение о том, что Всемирный Дом Справедливости будет избран в 1963 году. В выборах должны были принять участие представители всех существующих в мире Национальных Духовных Собраний (Совещание 1959 года).
        К апрелю 1961 года возникло двадцать одно новое Национальное Духовное Собрание в Латинской Америке; годом позже состоялись выборы еще одиннадцати Национальных Духовных Собраний в Европе. Все прочие задачи, предусмотренные десятилетним планом, были также выполнены или перевыполнены. Весной 1963 года, в дни празднования столетнего юбилея памятных событий в саду Резван, где Бахаулла впервые открыл тайну своей миссии нескольким ученикам, состоялись выборы Всемирного Дома Справедливости. В выборах приняли участие представители пятидесяти шести Национальных Духовных Собраний. При этом Десницы Дела Божиего явили дух истинного самоотречения, отказавшись от возможности быть избранными в этот высший административный орган общины бахаи.
        Выборы первого состава Всемирного Дома Справедливости стали для бахаи событием огромного значения. Впервые после ста лет борьбы, гонений, периодически возникавших внутренних раздоров общине бахаи удалось, наконец, путем организованных на демократической основе выборов сформировать постоянно действующий орган руководства делами веры. Более того, этот орган был задуман самим Бахауллой, который разработал и изложил в своих трудах некоторые принципы его организации. Эту же тему развил в своих сочинениях и Абдул-Баха. Интернациональный состав членов первого Всемирного Дома Справедливости, как представляется, удачно отражал суть и назначение этого органа: девять его членов, представлявшие четыре континента, были в прошлом последователями трех великих мировых религий (Иудаизма, Ислама и Христианства), разнообразным был и этнический состав избранных(29).
        Отмечая важность самого факта создания такого рода института управления, необходимо также иметь в виду, что учреждение Всемирного Дома Справедливости символизировало то, что бахаи считают самым существенным элементом своего мировоззрения - единство. Возникновение Всемирного Дома Справедливости, органа, облеченного безусловными полномочиями в решении всех вопросов, касающихся общины бахаи, свидетельствовало о том, что Вера бахаи сохранила единство в самый критический для любой религии период - первое столетие своей истории, когда все религии почти неизбежно постигает раскол.
В этот период нестабильности, доказательством которой служат истории с Мирзой Яхья, Мохаммадом Али и Ибрагимом Хейроллой, было предпринято немало попыток посеять раздор внутри общины бахаи. Тот факт, что все эти попытки закончились провалом, убедительно свидетельствует об истинной приемственности всех трех основоположников веры: Бахауллы, Абдул-Баха и Шоги Эффенди(30). С учреждением постоянно действующего выборного административного органа, которому подчинены как отдельные верующие, так и все административные органы местного и национального уровня, единство общины стало реальным принципом ее существования, непосредственно затрагивающим каждого верующего(31).
        Избрание Всемирного Дома Справедливости позволило вновь сосредоточить усилия на решении двух первоочередных задач, выдвинутых еще Хранителем веры. Первой задачей было создание новых учреждений и организаций, отвечающих потребностям быстро растущей общины, второй - разработка широкомасштабных планов распространения веры, призванных воплотить в жизнь то, что Абдул-Баха называл "духовным завоеванием планеты".
        В 1964 году, через год после первых выборов, Всемирный Дом Справедливости приступил к осуществлению девятилетнего плана. В 1973 году, к столетнему юбилею появления книги Бахауллы Китаб-и-Акдас, этот план был полностью выполнен. Последовавший за ним план на пятилетие был завершен в 1979 году. После этого Всемирный Дом Справедливости выдвинул третий проект распространения веры по всему миру - очередной Семилетний план, рассчитанный на период до 1986 года.

ЕДИНСТВО ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

    Второе основное положение Веры бахаи - единство человечества. Это означает, что все человечество представляет собой особый единый вид, один организм. Этот единый род человеческий - "венец творения", высшая форма жизни и сознания, превосходящая все прочие творения, ибо лишь человек способен постичь бытие Господа и сообщаться с духом Его:

"Сотворив мир и все, что живет и движется в нем, решил Он прямым деянием Своей безграничной и всевластной Воли наделить человека единственным в своем роде отличием и неповторимой способностью - познать Его и любить Его - способностью, в коей следует видеть порождающий толчок и изначальное предназначение всякого сотворения... Из всех творений лишь человек был пожалован столь великим благом, столь непреходящим даром"(3).

        Понятие "единство человечества" заключает в себе тот смысл, что Бог наделил все народы одинаковыми способностями. Такие физические различия, как цвет кожи или волос, - предмет второстепенный и, вопреки представлениям иных людей, никоим образом не указывает на превосходство какой-либо этнической группы над другими. Учение бахаи отвергает любые теории расового превосходства как плод фантазии невежественных умов(4).
        Бахаи считают, что человечество всегда являло собой единый род, однако предрассудки, невежество, стремление к власти и себялюбие мешают многим людям уяснить и принять это. На Бахауллу была возложена миссия просветить человечество и довести до сознания каждого идею единства всех живущих на земле людей. Бахаи верят, что человечество, как единое живое существо, претерпевает процесс коллективного роста под отеческой опекой Господа. Подобно тому, как отдельный организм на пути к зрелости проходит ряд последовательных стадий развития, так и человеческий род, постепенно эволюционируя, приближается к зрелости.
        Определяющая черта эволюции человеческого общества - достижение все большего единства. Составные элементы общества проявляют тенденцию ко все большей специализации своей деятельности, соответственно, возрастает их взаимозависимость и необходимость сотрудничества. Семья, племя, город-государство, страна - это очередные этапы совершенствования общества. Грядущая стадия процесса коллективного развития знаменует собой вершину человеческой эволюции: всемирное единство, глобальную цивилизацию.
        Шоги Эффенди говорит об этом следующее:

"Концепция единства человечества - краеугольный камень, на котором покоится учение бахаи, - не является плодом безрассудных эмоций или выражением расплывчатых благих пожеланий... Эта концепция правильна не только в отношении отдельных людей; прежде всего она отражает природу тех изначально присущих человеческому роду связей, которые в грядущем неизбежно объединят в одну семью все государства, все нации... Она предполагает невиданную перестройку структуры всего современного общества... Она является решительным призывом ко всему цивилизованному человечеству изменить существующий общественный порядок и отказаться от вооружений... Она - венец развития человеческого общества, которое прошло путь от зарождения семьи, через внутриплеменную солидарность, к возникновению городов-государств и, наконец, независимых и суверенных стран.
    Провозглашенный Бахауллой принцип единства человечества - это великая весть о том, что завершающий этап этой грандиозной эволюции не только необходим - он неизбежен, что он приближается семимильными шагами, и наступление его будет вызвано ничем иным, как силами, что исходят от Бога"(5).

        Принцип единства человечества предполагает не только обновление индивидуального сознания, но и объединение государств, учреждение мирового правительства и создание, в конечном итоге, единой планетарной цивилизации. Соответственно, простого признания людьми своей принадлежности к единому человеческому роду недостаточно, если мир по-прежнему разобщен, полон конфликтов, предрассудков и ненависти. Идея единства воплотится в жизнь через построение подлинно целостной и универсальной общественной системы, основанной на духовных ценностях. Создание такой системы - предначертанный Богом итог человеческой эволюции:

"... смысл существования для бахаи в том, чтобы способствовать достижению единства человечества. Жизненные устремления каждого из нас тесно связаны с интересами всех людей; не личное спасение нас заботит, а спасение всего человечества ... Наша цель - построение мировой цивилизации, которая, в свою очередь, окажет влияние на духовный облик каждого человека. Эта доктрина, в известной мере, противоположна христианской, которая обращается, в первую очередь, к отдельной личности, а через нее уже к коллективному сознанию"(6).

        С точки зрения бахаи, наивысший духовный смысл существования общества заключается в создании среды, благоприятствующей правильному развитию и совершенствованию каждого его члена.
        Бахаулла предложил детально разработанную систему, воплощение которой в жизнь приведет к достижению мирового единства. Об этой системе пойдет речь в последующих главах настоящей книги. Вкратце можно сказать, что упомянутая система заключается в создании новых общественных структур, основанных на принципах коллегиальности и совещательности. Предназначение этих структур - в предотвращении возможных столкновений интересов, благодаря которому могут быть сведены до минимума конфликты на всех уровнях жизни общества. Эти новые структуры, по замыслу Бахауллы, включают в себя обладающие широкими полномочиями органы власти мирового масштаба: подлинно представительный и полномочный законодательный орган, международный суд, в компетенцию которого входит разрешение межгосударственных споров, и межнациональные силы поддержания порядка.
        Бахаулла учил, что параллельно с созданием этих новых социальных структур должно шириться индивидуальное и коллективное усвоение основополагающего принципа единства человечества:

"Вы - плоды с одного древа и листва с одной ветви. Относитесь же друг к другу с величайшей любовью и кротостью, дружелюбием и товариществом. ... Свет единства столь могуществен, что может осиять всю землю"(7).

И еще:

"Не тот должен гордиться, кто любит свою страну, а тот, кто возлюбил весь мир. Земля есть единая страна, а человечество - ее граждане"(8).

    Единство, согласно концепции Бахауллы, - это единство не однородных, а многообразных элементов. К единству ведет не устранение различий, а рост знаний и подлинное уважение тех ценностей, что присущи каждой отдельной культуре и каждой личности. Корень вражды не в самих различиях, а в нашем к ним отношении, отражающем нашу незрелость, в нашей нетерпимости и предрассудках. Абдул-Баха так высказывался по этому поводу:

"Если вздумается кому возразить, сказав, что истинное и прочное единение в этом мире недостижимо, ибо столь несходны у народов нравы и обычаи, вкусы, пристрастия и характеры, мысли и воззрения, на то мы ответим, что различия бывают двоякого рода: одни влекут к погибели, как дух вражды и раздора, подвигающий народы и державы, интересы которых столкнулись, восставать друг на друга; есть же различия, которые суть не что иное, как разнообразие, таящее в себе совершенство и являющее нам щедрость даров Всеславного.
    Взгляните на цветы в саду: пусть разнятся они запахом, цветом, формой и всем своим обликом, но когда омоются влагой источника, освежатся дыханием ветерка, оживятся лучами солнца, то их чары и красота от несходства их лишь преумножатся. Когда бы все до единого цветы и травы, листва и плоды, ветви и деревья видом были схожи и цветом неотличимы, как скучал бы тогда глаз! Обилие красок, оттенков и форм украшает сад и усиливает то впечатление, что производит он. Так и несхожие мысли и нравы людские - когда сольются они вместе благодаря силе и воздействию единого устремления, откроется и проявится во всей красе и блеске совершенство человеческой натуры. Одно лишь Речение Господа, что правит безраздельно бытием всего сущего, властно в небесном всемогуществе своем слить в гармонии все помыслы, чувствования, устремления и убеждения сынов человеческих"(9).

    Придя к мировому единству и создав глобальную цивилизацию, человеческий род достигнет предела своего земного совершенства и вступит тогда в пору своего "совершеннолетия", или зрелости. Шоги Эффенди так выразил эту мысль:

"Откровение Бахауллы, высшая цель которого не что иное, как органичное духовное единение всех народов, когда оно воплотится в действительность (а это зависит от наших усилий), ознаменует собой совершеннолетие всего человеческого рода. Это будет означать... что наступила последняя и высшая стадия грандиозного процесса земной эволюции человека как коллективного существа. Всемирная общность людей, осознание ими того, что все они являются гражданами планеты, создание мировой цивилизации и культуры... - все это будет означать, что (в земных пределах) человеческое общество достигло наивысшей стадии своего развития. При этом отдельный человек как личность, находясь в таких идеальных условиях, может, более того - должен совершенствоваться до бесконечности"(10).

        Этапы развития человеческого общества рассматриваются как нечто подобное возрастным периодам жизни отдельного человека. В настоящее время завершается период юности человечества и оно приближается к эпохе зрелости:

"Долгие века младенчества и детства, которые пришлось пережить человеческому роду, уже принадлежат прошлому. Человечество вступило в пору таких потрясений, которые неизменно вызывают сравнение с самым бурным периодом развития, - юностью, когда порывистость и горячность, свойственная молодости, достигают наивысшего предела и затем постепенно уступают место мудрости и невозмутимости - спутникам зрелых лет. И тогда род людской достигнет такого совершенства, какое позволит ему обрести силы и знания - залог грядущего процветания"(11).

        Рассуждая о приближении эпохи зрелости человечества, Шоги Эффенди замечает:

"У той таинственной, глубинной и почти неуловимой перемены, которая связана в нашем представлении с неизбежно наступающей в жизни каждого порой зрелости... неминуемо должна быть аналогия в процессах развития общественного организма. И в жизни человеческого общества рано или поздно наступит подобный период, и связанная с ним трансформация отношений между людьми будет еще более разительной. В зрелости роду человеческому будет дано достичь такого благоденствия, которое станет важнейшим условием выполнения человечеством своего предназначения"(12).

        Без сомнения, история человечества (насколько она нам известна) - это история младенчества, детства и юности. Потому-то, утверждает Бахаулла, и укоренилась в нас склонность недооценивать истинные способности человека. Но наступит пора зрелости, и заложенные возможности раскроются во всей полноте:

"Истинно говорю Я: "В сем могущественном Откровении всякое вероучение прошлого достигло своего высшего и окончательного воплощения". В обетованный День Божий обнаружатся скрытые возможности, присущие человеку, раскроется полная мера его предназначения на земле и внутреннее совершенство сущности его"(13).

        Подытожим сказанное. Исповедуемый бахаи принцип единства человечества означает, что все народы земли представляют собой единый организм, коллективное существование которого прошло определенный путь развития, постепенно поднимаясь на все более высокие уровни интеграции общества: семья, племя, город-государство, нация. Особенность миссии Бахауллы в том, чтобы подвигнуть человеческое сообщество подняться на очередную ступень эволюции, имя которой - планетарная цивилизация. Путь к этой цели идет через создание новых общественных структур, благодаря которым будет уменьшена и в дальнейшем исключена возможность столкновения интересов различных групп и индивидуумов, а также через достижение нового уровня человеческого сознания - осознания изначального единства человечества. Более того, объединение всех людей земли означало бы наступление зрелости человечества как целостного организма.
        Сообщество бахаи можно рассматривать как зародыш будущей мировой цивилизации, а также ее прототип. Оно дает каждому человеку возможность ощутить, что есть подлинное единение людей, и развить в себе это новое сознание. Ниже эта тема будет рассмотрена более подробно.

ОБЩНОСТЬ РЕЛИГИЙ

        Единство религий, третий основополагающий принцип Веры бахаи, непосредственно вытекает из принципа единства человечества. Говоря о человечестве как о цельном организме, мы уподобили процесс развития человеческой расы процессу роста и возмужания отдельного человека: как каждый из нас входит в жизнь беспомощным младенцем, а затем, пройдя через все стадии развития, становится взрослым, так и общество от примитивных форм общественной жизни постепенно переходит к зрелым, совершенным ее формам. Когда речь идет об индивидууме, то не приходится сомневаться, что он развивается благодаря воспитанию, которое дают ему родители, учителя и общество в целом. А что является движущей силой развития человечества?
        Учение бахаи дает такой ответ: эта сила - явленная Богом религия. В Китаб-и-Икан (Книге Достоверности), одном из основных трудов Бахауллы, утверждается, что вмешательство Бога, Творца, в ход истории через посредство избранных Им посланников, устами которых Он обращается к людям, происходило в прошлом и повторится в будущем. Божии посланники, которых Бахаулла называет Божественными Явителями, - это, в первую очередь, основатели великих религий Откровения: Авраам, Моисей, Будда, Иисус, Мухаммад и прочие. Именно духовное обновление, связанное с приходом этих Явителей Божиих вкупе с воздействием их учений и общественными системами, установленными в соответствии с их законами и заповедями, позволяет человечеству, как единому целому, продвигаться по пути прогресса. Иными словами, Явители Божии - главные воспитатели человечества.
        О различных религиозных системах, известных истории, Бахаулла отзывался следующим образом:

"Сии установления и законы, сии непреложные и могущественные учения исходят из одного Источника, они - лучи одного Света. Отличия же их друг от друга объясняются разными потребностями эпох, в коих они были провозглашены"(14).

        Итак, принцип общности религий можно объяснить так: основатели всех великих религий (Явители Божии) пришли от Бога, и все созданные ими вероучения ниспосланы свыше как части единого Божественного предначертания.
        В сущности, есть лишь одна религия: вера в Бога. Эта религия проходит путь эволюционного развития, и каждое новое вероучение представляет собой очередную ступень ее эволюции. В наши дни таковой ступенью является Вера бахаи.
        Бахаулла подчеркивает, что проповедническая и любая другая деятельность Явителей Божиих направляется Господом и имеет неземной, Божественный источник; поэтому при описании обстоятельств, связанных с приходом каждого Явителя, он неизменно пользуется термином "Откровение". Бахаулла указывает, что Писания Божественных посланников суть непогрешимое Слово Божие. Они составляют самую важную часть Откровения, поскольку живут в этом мире намного дольше своих творцов. Именно по этой причине термин "Откровение" иногда используют в узком смысле, относя его исключительно к Писаниям и высказываниям Явителей Божиих.
        История религий в свете учения бахаи представляет собой ряд последовательных Откровений, ниспосланных Господом. Для описания этого процесса используется термин "восходящее Божественное Откровение". Восходящее Откровение, считают бахаи, - это движущая сила развития человечества, а явление Бахауллы - это последнее по времени Откровение(15).
        Чтобы яснее представить понимание религии в учении бахаи, рассмотрим религию в свете иных представлений о ней. С одной стороны, существует мнение, что источник различных религиозных систем - это присущее человеку стремление к истине. Такой подход предполагает, что основатели великих религий не являются носителями Божественного Откровения: это, скорее, философы или мыслители, то есть подобные другим смертным человеческие существа, опередившие всех прочих на пути поиска истины. Идея о единой основе всех религий в эту концепцию не вписывается, поскольку согласно приведенной теории, различные религиозные системы являются продуктом ограниченного человеческого разума, а не Откровениями, ниспосланными от единого источника непогрешимой истины.
        С другой стороны, многие ортодоксальные приверженцы различных традиционных религий настаивают на том, что единственным истинным носителем Божественного Откровения следует считать основателя их вероучения, их пророка, а основатели других вероучений _ либо лжепророки, либо, по меньшей мере, стоят значительно ниже основателя их собственной религии. Так, многие иудеи верят, что Моисей - истинный посланник Бога, а Иисус таковым не является. Подобным же образом большинство христиан, веря в Боговдохновенность Иисуса, Мухаммада считают лжепророком и утверждают, что Моисей как пророк уступает Христу.
        Концепция общности религий у бахаи существенно отличается от приведенных выше традиционных подходов. Бахаулла не считает различия в некоторых положениях основных вероучений следствием человеческого несовершенства их создателей, а объясняет это различными требованиями каждой эпохи, когда эти Откровения были ниспосланы. Кроме того, Бахаулла утверждает, что религиозные учения в результате искажения священных текстов и привнесения в них позднейших исправлений и добавлений оказались в значительной степени извращены самими людьми. Согласно учению бахаи, основатели мировых религий ни в чем не уступают один другому. Шоги Эффенди, обобщая эти взгляды, писал:

"Последователи Бахауллы убеждены: в основу Его учения положен принцип относительности религиозной истины; Божественное Откровение - это длительный эволюционный процесс; все великие мировые религии имеют Божественное происхождение, а основополагающие принципы этих религий полностью согласуются между собой; все религии устремлены к единой цели и все учения несут в себе одну и ту же истину, увиденную с разных сторон; все религии взаимно дополняют одна другую; различия религиозных доктрин мало существенны, а каждое новое вероучение представляет собой определенную ступень духовного развития общества"(16).

ОТКРОВЕНИЕ БАХАИ - СВЯЩЕННОЕ ПИСАНИЕ

        Ознакомившись с этими основными принципами, приступим к более подробному обсуждению некоторых из них.

НЕЗАВИСИМЫЙ ПОИСК ИСТИНЫ

        Первопричиной любых возникающих в мире конфликтов служит слепая, неосмысленная приверженность людей к тем или иным традициям, общественным движениям, мировоззренческим системам. Бог даровал каждому человеческому существу разум и способность отличать истину от лжи. Кто не использует разум по назначению, а предпочитает бездумно разделять чужие мнения или идеи, оправдывая это уважением к тем, кто данные идеи проповедует, или, напротив, страхом перед этими людьми, тот пренебрегает возложенной на мыслящее существо основной нравственной ответственностью.
        Более того, поступая подобным образом, люди зачастую впадают в фанатизм и становятся нетерпимыми в отношении приверженцев иных взглядов. Фанатизм же чреват конфликтами. История изобилует примерами столкновений и даже кровопролитий, поводом для которых стали незначительные различия в религиозной обрядности или же самые несущественные отклонения от богословской доктрины.
        Самостоятельный поиск истины помогает человеку осознать, что именно заставляет его принять определенное идеологическое или религиозное учение. Согласно воззрениям бахаи, действительность дана всем лишь одна, а следовательно, открывая для себя одну за другой разные грани этой действительности, люди, в конечном итоге, научатся понимать друг друга и жить в тесном союзе. Залогом грядущего единения может стать искреннее стремление познать истину. Абдул-Баха говорит по этому поводу:

"Истина едина, а значит - неделима. Если возникают разногласия между народами, то виной тому только лишь их приверженность к предвзятым суждениям. Поиски истины поневоле заставили бы людей объединиться"(18).

        И еще:

"Мы склонны считать, что только мы правы, а все остальные заблуждаются. Эта иллюзия - главный камень преткновения на пути к единству, а без единства не постичь истины, поскольку истина едина"(19).

ОТКАЗ ОТ ПРЕДРАССУДКОВ И СУЕВЕРИЙ

        Бахаулла уделял особое внимание проблеме предрассудков. Предрассудок есть сильная эмоциональная приверженность человека к какой-либо идее, которая не сопровождается попытками понять, истинна эта идея или ложна. Одна из распространенных форм предрассудков представляет собой следующее _ человек безраздельно отождествляет себя с некоей группой, к которой он принадлежит и которой приписывает превосходство над другими группами. У такого человека формируется отрицательное представление о всех, кто в эту группу не входит, каковы бы ни были их личные свойства. Групповые предрассудки могут основываться на расовых, экономико-социальных, языковых и других подходах. Порождая разобщенность между группами людей, эти предвзятые суждения служат источником конфликтов. Предрассудки влекут за собой ненависть, которая способна приводить и зачастую действительно приводит к общественным беспорядкам, войнам и даже геноциду. Бахаулла особо настаивал на том, чтобы его последователи постоянно стремились избавиться от всех предрассудков и суеверий, касающихся природы человека, ибо именно они порождают в людях взаимную неприязнь.
        В Сокровенных Словах, посвященных, в основном, вопросам этики, Бахаулла призывает:

"О сыны человека!
Ведаете ли вы, зачем сотворил Я вас из общего праха? Дабы никто не заносился над другими. Вспоминайте всякий миг в душах ваших о сотворении своем. Надлежит вам, раз Мы сотворили вас из единого вещества, быть как одна душа. Так что шагайте одною стопою, вкушайте одними устами  и пребывайте в одной стране, дабы явить существом вашим, делами и поступками вашими знамения единения и суть отрешения"(20).

ЕДИНСТВО РЕЛИГИИ И НАУКИ

        Одна из наиболее распространенных в наши дни причин конфликтов и раздоров заключается в общепринятом представлении о том, что наука противостоит религии и научная истина в корне расходится по ряду вопросов с религиозными воззрениями, в связи с чем перед человеком неизбежно встает выбор между верой, с одной стороны, и занятиями наукой, служением разуму - с другой.
        В учении бахаи подчеркивается изначальная общность науки и религии. Это следует из приведенного выше утверждения Абдул-Баха, что истина (или же реальность) едина. Ибо если двух истин не существует, то можно ли допустить, что некое суждение с научной точки зрения ложно, а с богословской - истинно? Абдул-Баха высказался по этому поводу вполне недвусмысленно:

"Религиозные верования и понятия, что идут вразрез с наукой, суть суеверия и заблуждения, ибо противоположность знанию есть незнание, а незнание порождает ложные верования. Истинная религия пребывает в согласии с наукой. То, что противно рассудку, противно и вере, и порождает лишь сомнения и колебания"(21).

        Бахаулла утверждал, что ум, способность к рассуждениям дарованы нам Господом. Наука - порождение того, что мы систематически прибегаем к этим дарам Господним. Научные истины поэтому суть истины, открытые нами самими. Истины, данные в религии Пророков, явлены нам свыше, это Богооткровенные истины, которые нам не нужно открывать самим. Бахаи считают, что Бог является одновременно и Источником откровения и Творцом мироздания, которое и является объектом научного исследования, а следовательно, здесь не может быть противоречий.
        Противоречие между наукой и традиционными религиозными воззрениями - результат человеческой слепоты и самонадеянности. За века своего существования многие религиозные системы постепенно подвергались искажениям, которые затуманивали первоначальную чистоту учения, исходившего от основателя веры, Явителя Божиего. Со временем становилось все труднее отличать эти искаженные учения от первоначального послания, данного Богом. Аналогичным образом безосновательные концепции различных научных школ временами становились столь популярными, что мешали людям воспринять данные серьезных, точных исследований и давали искаженную картину мира.
        По утверждению Абдул-Баха, религия и наука взаимно дополняют одна другую:

"Религия и наука суть два крыла, на которых воспаряет человеческий разум, а душа устремляется к совершенству. Одного крыла недостанет для полета! Попытайся человек воспарить на одном крыле, крыле религии, и он неминуемо ввергнется в трясину суеверий; если же понадеется он лишь на крыло науки, то и тогда не улетит далеко; падет в мрачную пучину материализма. В наш век религии, все как одна, поражены суеверием, все они разошлись и с истинным учением, лежащим в их основе, и с современными научными представлениями"(22).

        В той же работе Абдул-Баха уверяет, что в результате содружества науки и религии позиции веры не ослабнут, как опасаются многие апологеты религии, а напротив, укрепятся:

"В тот день, когда религия, отбросив суеверия, косные и нелепые догмы, явит свое согласие с наукой, в мир придет великая, объединяющая и очищающая сила; с войнами, распрями, враждой будет покончено навсегда, и человечество обретет единство силой Божественной любви"(23).

РАВЕНСТВО МУЖЧИН И ЖЕНЩИН

        Многие религиозные и философские традиции отводят женщине подчиненное положение в обществе по сравнению с мужчиной; есть и такие, согласно которым женщина считается низшим существом. Вера бахаи провозглашает равенство полов. И Бахаулла, и Абдул-Баха неоднократно подчеркивали, что женщина по возможностям своего интеллекта не уступает мужчине. Придет время, когда женщины докажут: они способны достичь успеха в любой области человеческой деятельности, в том числе и в науке. Причиной нынешнего отставания женщин является отсутствие равных с мужчинами возможностей как в сфере образования, так и в других областях общественной жизни. Кроме того, мужчина, наделенный большей физической силой, традиционно главенствовал в обществе, подчиняя себе женщину и лишая ее возможности развивать заложенные в ней способности:

"В прошлом миром правила сила, и мужчина главенствовал над женщиной, ибо он сильнее и напористее ее как в плане физическом, так и в умственном. Но время меняет мерила ценностей, сила более не в чести; предпочтение отдается восприимчивости, интуиции, духовным качествам - таким, как любовь и служение, которые в большей степени присущи женщине. Посему в наступающем веке чаша весов склонится в сторону женских идеалов, а точнее говоря, мужская и женская составляющие цивилизации будут более уравновешены"(24).

        Для достижения мирового единства очень важна гармония женского и мужского начала в жизни общества. По сути дела, именно растущее влияние женского начала помогло бы избежать военных конфликтов и установить на земле прочный мир:

"В прошлые века род человеческий страдал из-за своей ущербности и бессилия, и причиной тому его неполное, одностороннее развитие. Свирепствовали опустошительные войны, мир часто стоял на краю гибели. Наилучший способ покончить с этим - дать женщине образование; и женщина сделает все возможное, чтобы войны на земле прекратились... Влияние женщины - самый мощный фактор в деле достижения всеобщего мира и справедливости. Дайте женщине права, и войн больше не будет"(25).

ВСЕОБЩЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ

        Учение Бахауллы - и в этом характерная его черта - не ограничивается абстрактными призывами, а намечает пути практического осуществления своих основных положений. Это относится и к принципу равноправия мужчин и женщин. Бахаулла говорит о необходимости давать образование всем детям без исключения. Если же финансовые или другие возможности семьи для этого недостаточны, а община не в состоянии оказать семье поддержку, то в таком случае следует без колебаний сделать выбор в пользу девочек. Это служит одновременно двум целям. С одной стороны, женщинам дается возможность наверстать упущенное в прошлом; с другой - давая образование будущим матерям, семья и община заботятся о благе будущего поколения, ибо мать является первым учителем и наставником ребенка.

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ: НЕДОПУЩЕНИЕ КАК КРАЙНЕЙ БЕДНОСТИ, ТАК И ИЗЛИШНЕГО БОГАТСТВА

        Провозглашенное Бахауллой единство человечества - это единство, основанное на справедливости. Один из наиболее ярких примеров царящей в сегодняшнем мире несправедливости - разительный контраст в материальных условиях жизни населения. Относительно небольшая часть населения владеет несметными богатствами. В руках меньшинства находится контроль над средствами производства и системой распределения, большинство же живет в ужасающей нищете. Неравенство существует как внутри наций, так и между отдельными нациями; небольшая группа высокоразвитых промышленных стран располагает гигантскими богатствами, остальные страдают от бедности и отсталости. Более того, пропасть между богатыми и бедными с каждым годом увеличивается. Это свидетельствует о том, что существующая экономическая система не способна восстановить справедливое равновесие. Бахаулла утверждал, что экономическая несправедливость есть зло, и потому она предосудительна в глазах Бога. Абдул-Баха писал: "Если где-нибудь мы наблюдаем крайнюю нищету, ведущую к голоду, то это верный знак, что поблизости гнездится тирания"(26).
        В Сокровенных Словах Бахаулла взывает к тиранам:

"О земные угнетатели!
Отвратите руки  ваши от тиранства, ибо Я решил не прощать малейшей несправедливости людской"(27).

        По поводу богатства и бедности Бахаулла говорит:

"О дети праха!
Поведайте богатым о полуночном стенании бедняка, дабы их нерадение не обрекло их на путь гибели и не лишило Древа Изобилия"(28).

        Одна из основных причин экономического неравенства - неумеренная, ведущая к расточительству конкуренция. Конкуренция, без сомнения, сыграла полезную роль в общественном производстве в тот период, когда средства производства были развиты недостаточно, но в наши дни ей на смену должно прийти сотрудничество. Имеющиеся человеческие и материальные ресурсы должны использоваться во имя будущего блага всех, а не сиюминутной выгоды немногих. Эта цель не может быть достигнута, если конкуренция в сфере экономики не уступит место взаимовыгодному сотрудничеству.
        Сотрудничество необходимо внедрять в экономику повсеместно, на всех уровнях. Абдул-Баха объяснял, что каждое предприятие должно стать примером партнерских отношений между работниками и предпринимателями. Прежде всего, необходимо, чтобы работники получали долю прибыли предприятия: каждому устанавливается жалованье и, сверх того, определенный процент прибыли. Таким образом, работники совместно с владельцем становятся собственниками предприятия, и в этом случае столкновение интересов исключается. Существующая ныне система, при которой вся прибыль достается владельцу, порождает конфликты между предпринимателями и служащими, нарушает экономическое равновесие, является источником несправедливости и, зачастую, эксплуатации.
        Бахаулла писал о соперничестве и стремлении к власти:

"Вместе со стремлением к почестям и привилегиям в мир пришло опустошение. Земля сделалась юдолью скорби... Человек родом высок, ибо каждый есть вместилище знамений Божиих. Но величаясь своей ученостью, талантами и познаниями, стремясь возвыситься над ближним, он впадает в тяжкий грех"(29).

         Абдул-Баха утверждал, что как организм живет за счет слаженной работы его органов, так и общество существует благодаря сотрудничеству людей:

"... основу жизни составляют взаимная помощь и поддержка. Стоит им прекратиться, и наступает разрушение и смерть. Чем более стремится мир к цивилизации, тем очевиднее становится необходимость сотрудничества"(30).

        В рамках экономической системы, основанной на сотрудничестве, учение бахаи признает принцип частной собственности и свободного предпринимательства. Бахаулла никогда не утверждал, что у всех людей должны быть одинаковые доходы. Существуют естественные различия в потребностях и способностях, кроме того, некоторые виды общественно полезной деятельности (в сфере образования, например) заслуживают большего вознаграждения, чем другие.
        Однако на все виды доходов должны быть наложены ограничения. С одной стороны, следует установить некий минимальный гарантированный доход для каждого в размере, необходимом для удовлетворения основных жизненно важных потребностей. Если по какой-либо причине (потеря трудоспособности или другие неблагоприятные обстоятельства) доходы человека опустятся ниже установленного минимального уровня, то ему полагается пособие из общественных фондов. С другой стороны, должен быть определен и абсолютный максимум доходов. С помощью прогрессивного налогообложения и других мер следует предотвращать скопление в одних руках средств, превышающих установленный предел. Абдул-Баха неоднократно со всей определенностью утверждал, что в обществе, основанном на принципах Веры бахаи, не может быть "миллионеров", потому что у членов такого общества просто не будет возможности скопить огромное, ненужное им состояние.
        Определенная разница в уровне оплаты труда будет сохранена, дабы поощрить особо важные для общественного благополучия виды деятельности (например, занятия медициной или фермерством). Однако различия не будут выходить за строго определенные пределы, чтобы, с одной стороны, никто не испытывал нужду, а с другой стороны, не произошло сосредоточения ценностей в одних руках. Таким образом, экономическое учение бахаи в отдельных чертах сходно с некоторыми существующими системами, но, в отличие от них, предполагает новый, единственный в своем роде экономический порядок, в основу которого положено справедливое распределение благ и трудовых обязанностей(31).

ДУХОВНЫЕ ОСНОВЫ ОБЩЕСТВА

        Говоря об экономических и социальных вопросах, Бахаулла и Абдул-Баха подчеркивали, что для полного устранения возможных конфликтов одного лишь преобразования экономической системы недостаточно. Нарушения принципа справедливости в сфере труда и потребления - результат человеческой алчности. Следовательно, необходима прежде всего духовная трансформация. Даже самая продуманная экономическая система окажется неэффективной, если человек будет по-прежнему эгоистичен, жаден и духовно незрел. Разрешение бедственного материального положения в сегодняшнем мире возможно лишь при условии глубоких перемен в сердцах и умах людей, а преобразить внутренний мир человека способна лишь религия: "Законы, управляющие хозяйственной деятельностью людей, в основе своей имеют Божественную природу и тесно связаны с миром духовным"(32).
        Этот принцип приложим не только к экономике, но и к другим областям человеческой деятельности. В соответствии с вероучением бахаи, человек - существо по сути своей духовное, и без учета духовной природы человека любое решение, относящееся к какой-либо из сфер его деятельности, окажется лишь временным. Человек, в конечном итоге, стремится душой лишь к тому, чтобы познать и возлюбить Бога, а также к духовному совершенствованию.
        Именно поэтому Бахаулла и Абдул-Баха рассматривают вопросы, не имеющие, казалось бы, непосредственного отношения к религии. Чрезвычайно трудно отделить в жизни светское от духовного. Успешной будет лишь та деятельность, которая имеет определенную духовную перспективу.
        Религия, в том ее понимании, какое дает Бахаулла - то есть как последовательное Откровение, ниспосылаемое Богом человечеству - рассматривает человека как существо духовное; отсюда следует, что в основу общества может быть положено лишь истинно религиозное мировоззрение. Все попытки решить мировые проблемы силами самих людей без обращения к религии, к Божиему Промыслу, обречены на неудачу. Шоги Эффенди писал по этому поводу:

"Человечество... - увы - настолько погрязло в заблуждениях и пороках, что для его спасения недостаточно даже согласованных усилий лучших из правителей и государственных мужей, как бы ни были чисты их побуждения... Ни один план, разработанный лучшими политиками, ни одна доктрина, предложенная самыми выдающимися экономистами, ни один принцип самых яростных поборников морали не может, в итоге, составить ту необходимую основу, на которой наш безумный мир мог бы начать созидать свое будущее"(33).

ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЙ МЕЖДУНАРОДНЫЙ ЯЗЫК

        Серьезной помехой на пути объединения человечества является обилие существующих в мире языков. Разделение людей на группы, каждая из которых говорит на своем языке, мешает общению, тормозит поток информации; человеку, не владеющему иностранными языками, трудно составить себе достаточно полное представление о происходящих в мире событиях. Кроме того, представители некоторых языковых общностей слишком пристрастно относятся к своему национальному языку и литературе, принижая язык и культурное наследие других народов. Языковой шовинизм - благодатная почва для возникновения конфликтов.
        Поэтому закономерно, что среди других путей, ведущих  к объединению человечества, Бахаулла называл внедрение всеобщего языка. Бахаулла неоднократно указывал, что в качестве второго языка во всех школах мира следует преподавать один и тот же язык. Таким образом, все представители нового поколения будут владеть, кроме родного языка, еще одним, который будет общим для всех. В качестве такого всемирного языка можно было бы использовать либо искусственно созданный язык, к примеру, эсперанто, либо один из существующих национальных языков. В пользу языка, имеющего естественное происхождение, говорит то обстоятельство, что таким языком часть населения земли уже владеет. Искусственный язык, однако, имеет то преимущество, что он эмоционально нейтрален, а в отношении грамматики отличается сугубой простотой и упорядоченностью(34).
        Бахаи поддерживают идею всеобщего языка как таковую, не отдавая при этом предпочтения ни одному из языков, будь то язык естественного или искусственного происхождения. Выбор языка следует поручить международной комиссии экспертов, а решение комиссии затем представить на одобрение всем народам.
        Бахаулла подчеркивал, что функция всеобщего языка сугубо вспомогательная, то есть такой язык никоим образом не должен вытеснять существующие естественные языки. Принцип разнообразия в рамках единства применим к вопросам языковых различий в той же мере, в какой он применим ко всем прочим явлениям. Введение вспомогательного всеобщего языка поможет языкам малых народов устоять под натиском других, более распространенных и имеющих тенденцию к дальнейшему распространению языков, а самим народам даст возможность сохранить неповторимость своей культуры(35).

ДВЕ СТОРОНЫ ОТКРОВЕНИЯ

        Чтобы постичь смысл вероучения бахаи, необходимо прежде всего понять ту роль, которую сыграло в мировой истории Божественное Откровение. По словам Бахауллы и Абдул-Баха, каждое из Откровений, данных человечеству, имело двоякую цель. Во-первых, Откровение дает человечеству знание о Боге и Его Произволении, о наших ближних и о самих себе. Но каждое новое Откровение дается человечеству только по достижении обществом определенной ступени развития, когда оно сталкивается с новыми, прежде неизвестными проблемами и нуждами. С этим и связано второе предназначение Откровения: направить в нужное русло повседневную деятельность людей, снабдить их знаниями, необходимыми для решения текущих задач.
        Единственное различие между этими двумя предназначениями Откровения состоит в том, что одно из них имеет всеобщий характер, а второе - более конкретный. В первом случае Явитель Божий в Своем обращении к человечеству затрагивает такие извечные проблемы бытия, как страдание, рождение, смерть, страх, любовь. С этими проблемами сталкивается каждый человек, когда бы и где бы он ни жил. Во втором же случае послание Явителя определяется конкретными условиями - местом и временем Его явления.
        Итак, для того, чтобы отвечать запросам каждой новой эпохи, любое Откровение дает, с одной стороны, универсальные (вечные) Заветы, а с другой - социальные (преходящие). Об этих двух аспектах религии Абдул-Баха пишет:

"Божественные учения по сути своей двояки. Первая и основная их часть - это духовная проповедь Слова Божия. Это наставления о том, как веровать в Бога, как достичь совершенной добродетели, как избежать греха, как приобщиться благодати - словом, заповеди морали и этики. Сие есть основа каждой Богоданной религии, ибо познание Бога есть первейшая человеческая потребность... Сие есть главнейшая суть всех Божественных учений, сама реальность, единая для всех...
    Второе, что заключает в себе каждое религиозное учение, - это законы и заповеди преходящие, касающиеся дел злободневных. Такого рода законы не имеют абсолютной ценности, они отвечают требованиям времени и места. Век их недолог... Законы, регулирующие деятельность социального организма, несущественны и вполне могут подлежать изменению или полной отмене"(36).

        Неумение отличать существенный аспект религиозного Откровения от второстепенного и становится зачастую причиной столкновений между сторонниками различных религиозных систем. Для ортодоксальных верующих, настаивающих на незыблемости всех принципов их вероучения, закономерная для процесса развития смена общественных устоев обычно становится трагедией. Достаточно вспомнить, например, реакцию приверженцев закона Моисеева, когда Иисус внес изменения в ряд положений Иудаизма, касавшихся социальных вопросов.
        Некоторые основные принципы учения бахаи, рассмотренные в данной главе, относятся к категории социальных установлений. Согласно воззрениям бахаи, наиболее острая проблема современности - разобщенность людей. Такие принципы вероучения бахаи, как введение всеобщего вспомогательного языка, как раз и призваны служить достижению единства всех народов мира.
        Вспомним, однако, что единение проистекает от любви, в то время как разобщенность - это проявление ненависти. Абдул-Баха учил, что любовь - одна из важнейших заповедей, данных Богом человечеству; что эта заповедь дана во всех религиозных учениях. Отсюда следует, что разобщенность и связанные с ней конфликты проистекают от недостатка веры. В связи с этим бахаи рассматривают многие аспекты учения Бахауллы (например, положение о равенстве мужчины и женщины) и как выражение всеобщей религиозной истины, и в то же время - как действенное средство решения назревших социальных проблем.

Содержание

        В Писаниях Веры бахаи встречается понятие "духовный рост". Под духовным ростом понимается постепенное обретение способности поступать согласно Воле Божией и выражать суть и дух Божий в отношениях с собой или с ближними. Бахаулла учит, что истинное, непреходящее счастье можно найти только на путях духовного развития.
        Того, кто осознал свою духовную суть и сознательно устремился к духовному самоусовершенствованию, Бахаулла так и называет "искателем", который, по его мнению, должен обладать следующими качествами:

"Искатель сей должен во всякий час уповать на Бога, он должен отречься от людей земли, отрешиться от мира праха и крепко держаться Того, Кто есть Господь Господ. Не должно ему величаться над кем бы то ни было, а должно смыть со скрижали сердца всякий след гордыни и тщеславия, хранить терпение и являть покорность воле Божией, соблюдать молчание и воздерживаться от праздных речей. Ибо язык есть тлеющий огонь, а неумеренность речи - смертельный яд. Обычный огонь пожирает тело, тогда как огонь языка поглощает и сердце, и душу. Сила первого временна, действие последнего длится века.
    Искатель сей должен почитать злословие за тяжкий грех и не поддаваться его власти, ибо злословие гасит свет сердца и губит жизнь души. Ему надлежит довольствоваться малым и освободиться ото всех неумеренных желаний. Пусть он ценит общество отрешившихся от мира сего и видит великую пользу в том, чтобы избегать людей хвастливых и суетных. На заре всякого дня он должен причащаться Богу и всей своей душою откликаться на веления своего Возлюбленного. Он должен сжигать всякую нечестивую мысль в пламени исполненного любви поминания Имени Его и с быстротою молнии удаляться от иного, кроме Него. Он должен помогать неимущим и благодетельствовать нуждающимся. Он должен по-доброму относиться к животным и много более к ближним своим, что наделены способностью речи. Без колебаний отдаст он жизнь свою за Возлюбленного ... Он не пожелает другим того, чего не желает себе, и не пообещает то, что не в силах выполнить. ... Он простит заблудшего и никогда не станет презирать низость его положения, ибо никто не знает свой собственный конец. Сколь часто в час смерти грешник постигал суть веры и, утолив свою вечную жажду, устремлял свой полет к вышним Сонмам! И сколь часто преданный и верный в тот миг, когда душа отлетала от тела, менялся так, что бывал ввергнут в пламень бездны!
    Сими вескими и убедительными речениями Мы хотим внушить искателю, что ему надлежит считать все, кроме Бога, преходящим, и относиться ко всякой вещи, кроме Него, Кто есть Предмет всякого поклонения, как к не имеющей никакой ценности.
    Таковы качества возвышенных и отличительные свойства высоких духом. ... Когда отрешенный и искренне ищущий странник отвечает сим важнейшим требованиям, тогда и лишь тогда достоин он звания истинного искателя"(3).

        Бахаулла видел великое духовное назначение религии в том, чтобы помочь человеку осознать свою собственную суть и понять Божию Волю и Божий Промысел в отношении самого себя. Духовные истины, ниспосланные человеку Богом через Его Явителей, должны вести нас к правильному пониманию жизненных процессов, имеющих духовную природу. Опираясь на знание этих истин, мы можем постигать законы бытия. Более того, духовный рост заключен уже в самой попытке жить в согласии с учением Явителей Божиих. К примеру, последовав наставлениям Бахауллы и отказавшись от предрассудков и суеверий, человек сможет лучше понимать и больше любить ближних, а это, в свою очередь, сделает его жизнь более содержательной.
        Бахаулла неоднократно повторял, что единственным источником духовного роста и развития для нас является приход Явителей Бога и принесенные ими законы и учение Господа. Без этого, как бы мы ни старались, все наши попытки понять духовный смысл жизни оказались бы бесплодными. Вот почему, с точки зрения бахаи, Богооткровенная религия _ ключ к тому, чтобы человек состоялся как существо духовное.
        Говоря о Богоявлениях и их влиянии на духовное развитие человека, Бахаулла указывал:

"Через Учение сего Дневного Светила Истины всякий человек будет совершенствоваться и расти, пока не достигнет положения, что будет проявлением всех заложенных в нем сил, коими наделена его внутренняя истинная сущность. Вот ради чего во всякий век и во всяком духовном цикле появляются среди людей Пророки Божии и Избранные Его, выказывая силу, что исходит лишь от Бога, и мощь, что лишь Вечный способен явить"(4).

        Так как религиозные учения затрагивают, помимо прочего, и вопросы устройства жизни общества, бахаи полагают, что отшельничество и отказ от контактов с обществом и людьми есть уход от жизни и это, как правило, не способствует духовному росту человека, в то время как краткие периоды уединения вполне оправданы и полезны. Человек - существо общественное, и поэтому наибольшего развития достигает во взаимодействии с себе подобными. В самом деле, тесное сотрудничество, опирающееся на любовь к ближнему и взаимное согласие, - важный фактор духовного роста.
        Приведем высказывание Бахауллы о Божием Промысле для человека применительно к двум аспектам религии, духовному и социальному:

"Бог посылает Своих Пророков людям с двояким умыслом. Первый - освободить детей человеческих от тьмы невежества и вывести их к свету подлинного понимания. Второй - обеспечить человечеству мир и покой и подать все средства, коими они могут быть установлены"(5).

        Иными словами, общественный прогресс человечества, если он идет в правильном направлении, должен отражать его духовный рост:

"Все люди сотворены, дабы двигать вперед вечноразвивающуюся цивилизацию. Всемогущий берет Меня в свидетели: поступать подобно зверям полевым недостойно человека. Добродетели, подобающие достоинству его, суть терпение, доброта, сострадание и любовь ко всем народам и племенам земли"(6).

        О душе (или духе) и ее связи с физическим телом Бахаулла говорил следующее:

"Знай, что душа человеческая освящена свыше и свободна ото всех слабостей тела и разума. Когда больной выказывает признаки слабости, сие объясняется помехами, восставшими между его душой и телом, ибо душа сама по себе пребывает незатронутой любыми телесными немощами. ... Когда же душа покидает тело, она обретает такую власть и являет такое могущество, с коими ни одна сила на земле сравниться не может. ... Воззри также и на солнце, скрытое за тучами. Кажется, что его сияние умалилось, хотя в действительности источник света сего остался прежним. Душу человеческую можно уподобить солнцу, а все земные вещи рассматривать как его тело. Пока внешнее препятствие не встанет между ними, тело во всей полноте будет отражать свет души и питаться ее силою. Когда же между ними возникает преграда, кажется, что свет сей тускнеет. ... Душа человеческая есть солнце, коим тело освещается и укрепляется, так надлежит рассматривать ее"(7).

        Душа не только продолжает существовать после смерти тела, более того, - она вечна. Бахаулла писал:

"Знай достоверно, что душа, расставшись с телом, продолжает свое развитие, пока не достигнет Божиего присутствия в таком образе и состоянии, на кои не могут повлиять ни круговращения веков и столетий, ни превратности судьбы века сего. И пребудет она столько, сколько пребудет Царство Божие, владычество Его, господство Его и власть"(8).

        Рассуждая о бессмертии души, наделенной разумом,  Абдул-Баха указывал, что рано или поздно все, состоящее из частиц, подвергнется распаду:

"Душа не сочетание частиц, она не слагается из многих атомов. Душа состоит из неделимой субстанции и посему вечна. Законы материального мира над ней не властны. Душа бессмертна!"(9)

        Бахаулла учил, что человек не существует до начала своей земной жизни. Душа не возрождается многократно в разных телах. По утверждению Бахауллы, наоборот, душа в своем развитии всегда устремлена к Богу, удаляясь от материального мира. Человеческое существо, пребывая девять месяцев в утробе матери, готовится к вступлению в земную жизнь. На протяжении этих девяти месяцев плод постепенно приобретает все то, что будет ему необходимо для существования в физическом мире (то есть глаза, конечности и так далее). Проводя аналогию, физический мир можно назвать материнской утробой, где душа готовится к рождению в мир духовный. Земная жизнь, таким образом, есть подготовительный период, когда мы должны обрести необходимые для жизни в другом мире духовные и интеллектуальные качества.
        Существенное отличие, однако, состоит в том, что физическое развитие организма в материнской утробе происходит непроизвольно, тогда как духовное и интеллектуальное совершенствование в этом мире всецело зависит от сознательных усилий человека:

"Несравненный Создатель сотворил всех людей из единого вещества и превознес их сущность превыше прочих Своих творений. Посему успех или неудача, выигрыш или проигрыш зависят от собственных усилий человека. Чем настойчивее он в рвении своем, тем дальше продвигается вперед"(10).

        В священных текстах Веры бахаи неоднократно упоминается о том, сколь велика милость Божия к человечеству, но при этом каждый раз подчеркивается, что человек должен откликнуться на призыв Божий, дабы милость эта могла проникнуть в его душу и преобразить ее: "Как ни обильна благодать Божия, но без сознательных постоянных усилий со стороны человека плоды ее будут эфемерны"(11). Таким образом, согласно учению бахаи, спасение души не есть просто дар свыше, а скорее диалог, сотворчество, в котором главный участник - Бог; но от человека в нем требуются серьезные и осознанные усилия.
        Так как человек по природе своей существо духовное, то его возможности определяются, в первую очередь, свойствами его души. Иными словами, душа человека - средоточие всех его умственных способностей и духовных качеств, хотя в тот краткий период, когда  человек пребывает на земле, все эти качества связаны с телом. Перечислим некоторые из них, которые Бахаулла называл способностями души: 1) ум, то есть логическое мышление, способность к анализу; 2) воля, то есть способность к самостоятельным действиям, и 3) "сердце", то есть способность сознательно, бескорыстно,  жертвенно любить (иногда эту способность называют альтруизмом).
        Эти способности присущи только человеку. Животные и представители других форм жизни не обладают разумной душой. В животном мире наблюдается некоторое подобие интеллекта и эмоциональности, но с человеческим мышлением и самосознанием это не имеет ничего общего. Поведение животных диктуется инстинктами, которые составляют неотъемлемую часть их физического существа. Способность же к мышлению, к анализу, а также воля являются отличительной особенностью человека. Животное неспособно постигать смысл существования.
        Однако в трудах вероучителей бахаи неоднократно упоминается о том, что человеческая раса пришла к своему настоящему зрелому физическому состоянию путем постепенной эволюции от низших ступеней к более высоким. Природа послужила для человечества тем, чем для отдельного человека служит материнская утроба. Вот что говорит по этому поводу Абдул-Баха:

"...человек в начале своего существования в утробе Земли, как зародыш в утробе матери, постепенно рос и развивался, переходил от одной формы к другой, от одного состояния к другому, пока не явился во всей красе и совершенстве, в полноте силы и возможностей. Определенно, что вначале он не был наделен нынешней приятной внешностью, изяществом и элегантностью и что только постепенно он обрел сей вид, сию форму, сию красоту и сие изящество"(12).

        При этом Абдул-Баха неизменно подчеркивал, что на всех этапах своей физической эволюции, в том числе и на более ранних, человеческая раса не была частью животного мира, а составляла особый вид:

"...зародыш проходит через различные состояния и минует множество ступеней ... пока не появятся признаки разумности и зрелости. Точно так же развитие человека на Земле от возникновения до обретения нынешнего состояния, формы и положения необходимым образом должно было занять продолжительный период времени и пройти многие стадии, прежде чем достигло нынешнего уровня. Но с самого момента возникновения человек представляет собой определенный вид. Так же и зародыш человека в утробе матери сначала выглядит иначе; затем он принимает одну форму за другой, проходит одно состояние за другим, переходит от одного облика к другому, пока не явится во всей красе и совершенстве. Но даже в утробе матери, когда он имеет столь необычную форму и внешность, разительно отличающуюся от его нынешней внешности, он есть зародыш высшего вида, а не животного; его видовое состояние и сущность не претерпевают изменений"(13).

        Таким образом, даже на низшей стадии своей физической эволюции, когда своим видом человек напоминал представителей животного мира, он был совершенно особым высшим видом и всегда был наделен нематериальной разумной душой, что, как сказано выше, ставит человека в исключительное положение среди всех живых существ.
        При этом, однако, физическое тело человека состоит из химических элементов и функционирует, подчиняясь законам физиологии, общим для человека и животных. Пока длится наше земное существование, мы испытываем те же физические потребности, что и животные, и тело наше так же уязвимо. Голод, сексуальное влечение, страх, боль, гнев, болезни, телесные и душевные, - все это, как и многое другое, роднит нас с животными. Двойственная природа человека есть источник творческого импульса: физические потребности и плотские желания подчас толкают нас на примитивные животные поступки, в то время как духовное начало заставляет устремляться к совершенно иным целям. Бахаулла утверждал, что усилия, направленные на то, чтобы обуздать физические желания и направить их в творческое русло, являются необходимым условием человеческого роста. Совершенства мы достигаем благодаря гармонии духовного и физического начал.
        Если мы не будем прикладывать усилий, чтобы поставить наши физические силы на службу духовного начала, то страсти возымеют над нами верх. Мы сделаемся рабами тех или иных наших плотских желаний и в значительной мере потеряем способность следовать своей духовной природе. Например, пристрастие к наркотикам или алкоголю становится препятствием на пути духовного развития личности. Без отказа от подобного рода вредных привычек продвижение вперед невозможно. Так и постоянная тяга к достижению материальных целей есть не что иное, как бессмысленная трата сил и времени, которые даны нам для совершенствования нашего истинного, духовного "я".
        Вера бахаи (и в этом ее отличие от множества других религиозных доктрин и философских направлений) не считает плотские желания чем-то "дурным", "грешным". Все, сотворенное Богом, является благим в самой своей основе. Собственно говоря, назначение человеческого тела состоит в том, чтобы служить орудием, необходимым для развития души. По мере того как душа постепенно подчиняет себе плотское начало, она получает возможность выразить себя полнее. Вред приносят необузданные страсти, подчиняющие себе человека, ибо именно  они замедляют его духовный рост.
        К примеру, сексуальное влечение считается даром Божиим человеку. Подчиненное нашей воле, осененное узами брака, оно становится мощным средством выражения одного из свойств души, а именно любви. Однако злоупотребление этим даром пагубно, ибо ведет к жизни пустой и порочной.
        Являясь орудием души во время ее земной жизни, тело требует, соответственно, заботы и ухода. Бахаулла резко осуждал любые формы аскетизма и прочие крайности, связанные с умерщвлением плоти, и призывал придерживаться здоровых привычек. В Священных текстах Веры бахаи содержится немало практических указаний, касающихся ухода за телом. Речь идет о правильном питании, регулярных омовениях и т. д. В основе этих правил и многих других предписаний, изложенных в учении бахаи, лежит принцип умеренности: все, что в умеренных количествах, идет на пользу, но становится вредоносным, если доводится до крайности.
        Учение бахаи признает, что в ранний период развития человеческого организма серьезное влияние на него могут оказать такие  не зависящие от человека факторы, как наследственные болезни, неправильное или недостаточное питание. Однако влияние подобных факторов не вечно и сами по себе они не могут нанести душе какого бы то ни было ущерба. Самое большее, что может угрожать человеку в связи с такими неблагоприятными обстоятельствами, - это временное замедление процесса  духовного роста, но  даже и в этом случае отрицательное воздействие этих факторов может быть преодолено за счет последующего мощного рывка в духовном развитии. Согласно учению бахаи, зачастую именно упорное и мужественное противостояние человека неблагоприятным факторам, к какой бы сфере - физической, эмоциональной или интеллектуальной - они ни относились, становится источником мощного духовного роста личности. Впоследствии к человеку приходит понимание того, что несчастье обернулось благом и, в конечном счете, пошло на пользу его душе. Таким образом, признавая, что внешние факторы могут оказывать хотя и временное, но значительное по своей силе воздействие на процесс духовного роста, бахаи в то же время далеки от того, чтобы разделять воззрения тех философов-материалистов, которые рассматривают человеческую личность всего лишь как продукт совокупного воздействия ряда генетических и внешних факторов:

"...природе свойственно поступательное движение. Любой материальный объект вначале совершенствуется, а затем, достигнув высшей ступени своего развития, начинает клониться к упадку. Таков закон, управляющий всем физическим миром... Но что касается человеческой души, то для нее упадка не существует. Душе присущ лишь вид движения к совершенству; рост и развитие _ вот изначальные свойства души...
    Мир бренности - это мир противоречий; всякая вещь неизбежно движется либо к расцвету, либо к упадку. В царстве же духа движение вспять невозможно; здесь все устремляется к идеалу"(14).

        Духовный рост как следствие борьбы и страданий - эта тема часто затрагивается в Писаниях вероучителей бахаи. Хотя зачастую многих превратностей судьбы можно было бы избежать, не будь люди так беззаботны, в какой-то мере страдание необходимо для роста души. В самом деле, нельзя не признать, что без страданий и самопожертвования успех недостижим даже в таких сферах, как материальная или интеллектуальная. Неудивительно поэтому, что в более важной области, духовной, движение вперед требует тех же жертв:

"Все, к чему стремится человек, требует от него напряжения сил. Путь к успеху и исполнению желаний всегда пролегает через муки и лишения. Если уж столь труднодостижимо все, чего стараются добиться люди в этом бренном мире, то что говорить о Мире Высшем!"(15)

        Эти рассуждения приводят нас к концепции добра и зла в человеке. Абдул-Баха писал по этому поводу:

"В творении нет зла; все благо. Определенные качества и наклонности, присущие некоторым от рождения и явно заслуживающие осуждения, в действительности таковыми не являются. Например, с самого начала жизни младенца мы можем увидеть в нем признаки жадности, гнева и вспыльчивости. Казалось бы, можно сказать, что доброе и злое изначально присутствуют в человеческой сущности, но это противоречит полной благости природы и творения. Ответ на это таков - жадность, то есть стремление добиваться все большего и большего, есть похвальное качество, если оно правильно используется. Так, если человек жаден до знаний и наук или жаждет проявить сочувствие, щедрость и добиться справедливости, то это весьма похвально. Если он направляет свою ярость и свой гнев против кровавых тиранов, подобных свирепым животным, это весьма похвально; но если человек использует эти качества неправильно, то они достойны порицания. ... И так же обстоит дело со всеми естественными качествами человека, составляющими сокровище жизни; если они используются и проявляются в нарушение закона, то они заслуживают порицания. Отсюда ясно, что в творении заключено только благо"(16).

        Вера бахаи, следовательно, отвергает понятие "первородного греха" и другие подобные доктрины, утверждающие, что зло заложено в самой человеческой природе. Все наши свойства и способности - от Бога и, следовательно, должны служить нашему духовному развитию. Наряду с этим, Вера бахаи не признает существования Сатаны, или дьявола, иначе говоря, "мирового зла". Зло, как учит Вера бахаи, есть не что иное, как отсутствие добра, темнота - отсутствие света, холод - отсутствие тепла(17). Подобно тому как солнце - единственный источник жизни в солнечной системе, так и Вселенной управляет единственная сила - та сила, которую мы называем Богом...
        Однако если человек отвернется от этой силы и не будет стремиться развивать в себе духовные качества - а он волен так поступить, ибо Господь даровал ему свободу выбора - то в мир войдет несовершенство. В душе одного человека, как и во всем обществе, возникают тогда "темные пятна", иными словами, - проявления несовершенства. Абдул-Баха говорил, что зло - это несовершенство.
        В том, что тигр убивает и поедает других животных, зла нет: все это - проявления инстинкта самосохранения. Если же человек убивает ближнего и питается его мясом, то это зло, ибо человек может поступать иначе. Такого рода деяния не есть проявление истинной природы человека.
        Как существа относительно низко развитые, мы испытываем некоторые потребности, которые так или иначе должны быть удовлетворены. Отчасти это потребности физические, осязаемые, отчасти - духовные, неосязаемые. Бог создал нас таковыми и дал нам возможность удовлетворять все наши нужды законным путем, ибо Он любит нас. Если же мы, по невежеству или по злой воле, изберем неправедный или опасный путь, то тем самым мы извратим свое истинное "я" и породим внутри себя новые, ненасытные желания.

"...способности бывают двух видов: естественные и приобретенные. Первые, дарованные Богом, заключают в себе только благо - в творении Бога нет зла; а вот приобретенные способности являются причиной появления зла. Например, Бог создал всех людей таким образом и дал им такое строение и такие свойства, что сахар и мед им полезны, а яд вреден и разрушителен. Таковы врожденная природа и врожденное строение, и они даны Богом и равно присущи всем людям. Но вот человек начинает понемногу приучать себя к яду, принимая его ежедневно в небольших количествах и постепенно увеличивая дозу, и наступает день, когда он уже не может жить, не принимая ежедневно по грамму опиума. Таким образом естественные способности оказываются полностью извращены. Видите, как сильно можно воздействовать на естественные способности и строение, которые под влиянием различных привычек и упражнений оказываются совершенно извращены. В порочных людях следует порицать не их врожденные способности и их природу, а их приобретенные способности и природу"(18).

        Бахаулла указывал, что одной из главных помех на пути духовного развития является гордость, или эгоцентризм. Гордость связана с преувеличением роли своего "я" в мире, а вследствие этого появляются притязания на превосходство над ближними. Гордому человеку свойственно считать себя хозяином собственной жизни и всего, что его окружает. Он стремится к власти над другими людьми, ведь эта власть помогает ему сохранить иллюзию превосходства. Таким образом, гордость препятствует духовному росту, делая человека рабом ложных представлений о собственном "я".
        Иными словами, ключ к пониманию морально-этических воззрений Веры бахаи следует искать в концепции духовного роста: все то, что способствует духовному росту, - благо; то, что препятствует ему, - зло. Согласно взглядам бахаи, отличать добро от зла (или истину от заблуждения), значит подняться на такой уровень самосознания, когда видишь разницу между тем, что способствует духовному росту, и тем, что ему препятствует(19). Такого рода знание можно почерпнуть только из одного источника: учений Явителей Бога.
        Бахаулла неоднократно подчеркивал, что лишь религия Откровения способна спасти нас от несовершенства. Во имя этой цели и приходят к людям Божии Посланники, указующие нам путь к духовному развитию и привносящие в наши сердца дух Божественной любви. Бог посылает их к нам, дабы мы познали свое истинное "я" и стремились приблизиться к Нему. Таков смысл религиозного "спасения". Спасение - это не очищение от некоего "первородного греха", не защита от действующих извне злых сил или же дьявола. Спасение - это освобождение человека от рабского подчинения своему низшему "я", от этой порочной зависимости, которая порождает в душе человека отчаяние, а в обществе - разрушение. Спасение указует нам путь к подлинному и совершенному счастью.
        В самом деле причина всеобщего чувства неудовлетворенности жизнью и ужасающих социальных конфликтов кроется в отходе от истинной религии и пренебрежении духовными и религиозными ценностями. Вера бахаи учит, что во все времена спасение следует искать в Боге, обращаясь к Тому, Кого Он сделал Посланником данной эпохи, и руководствуясь Его учением. По словам Бахауллы, стоит нам серьезно задуматься о своем существовании, и мы поймем, что в этой жизни нам, по-существу, ничего не принадлежит. Все, что мы имеем - а это наше тело и наша наделенная разумом душа - было дано нам Создателем. Эти дары мы получили по Воле Бога и, соответственно, обязаны Ему повиноваться. А Он требует от нас, как утверждал Бахаулла, следующее:

"Первая обязанность, возложенная Богом на слуг Своих, - признание Того, Кто есть Восход Его Откровения, Источник Его законов, Представитель Божиего Естества в Царствии Дела Его и в мире сотворения. ... Всякому, кто достиг сей возвышенной стоянки, сей вершины превосходной славы, подобает соблюдать каждую заповедь Того, Кто есть Желание миров. Две обязанности сии неразделимы. Ни одна из них не приемлема без другой"(20).

        В другом наставлении Бахаулла напоминает, что обязанности, возложенные на нас Богом, служат исключительно нашему же благу. Бог не нуждается в нашем поклонении, Он абсолютно самодостаточен и независим от любого Своего творения. Поэтому не может быть сомнений в том, что двигатель всех Его деяний - любовь к нам. У Бога отсутствуют "личные мотивы":

"Всякая обязанность, определенная Тобой для слуг Твоих, что велит им без конца превозносить величие Твое и славу, есть лишь знамение Твоей милости к ним, дабы обрели они положение, подобающее их внутренней сути, положение, в коем познают они самих себя"(21).

        Подытожим сказанное. Смысл нашего пребывания на земле  в том, чтобы душа наша чему-то научилась; земная жизнь - это период роста; и наша задача - выявить и развить заложенные в нас духовные и интеллектуальные способности. Эти способности являются свойством нашей бессмертной души, и, значит, пребудут вечно. Их развитие требует больших усилий, но за труд воздастся сторицей, ибо одна лишь душа приобщает человека к вечности. Благо все, что способствует нашему духовному росту; все, что ему препятствует, - зло.
        Цель прихода Божиих Посланников - дать нам возможность осознать нашу духовную природу. Чтобы процесс духовного роста проходил успешно, человеку необходимо обратиться к религии Откровения и принять учения Явителей Бога. Итог духовного развития состоит в том, что человек углубляет свои знания о природе Бога и становится ближе к Нему. В то же время проповедуемые Явителями принципы общественного устройства - если они осуществляются - служат созданию благоприятной для духовного роста социальной среды. Смысл существования общества, если судить с позиций духовности, и состоит в создании подобной среды.
        Бахаулла установил для человека высочайшие нормы морали и призвал его всеми силами стремиться к тому, чтобы следовать им. Бог даровал нам свободу воли, а это означает, что в конечном итоге мы несем ответственность перед Богом за все свои поступки. Бог справедлив и не потребует от нас большего, чем то, что мы в состоянии достичь. В то же время Бог милосерден, и любая душа, искренне раскаявшаяся, может надеяться на прощение своих грехов и заблуждений.
        В приведенном ниже отрывке, исполненном высокой поэзии, Бахаулла рисует образ человека, достигшего нравственной высоты, и призывает своих последователей жить по этим меркам:

"Будь щедрым в достатке и благодарным в невзгодах. Будь достоин доверия от соседа твоего, и взирай на него со светлым и дружественным лицом. Будь казной для бедного, увещеванием для богатого, ответом на призыв нуждающегося, хранителем святости своего ручательства. Будь справедлив в своем суждении и осмотрителен в речи. Будь беспристрастен ко всем и выказывай кротость всякому человеку. Будь светочем для бредущих во тьме, радостью для грустящих, водою для жаждущих, небесами для скорбных, покровителем и защитником для жертвы угнетения. Да отличат честность и праведность все деяния твои. Будь домом для странника, бальзамом для страждущего, башней силы для беженца. Будь очами для слепого и путеводным огнем для стоп заблудшего. Будь украшением для лика правды, венцом для чела верности, опорой для храма праведности, дыханием жизни для тела человечества, знаменем для войска правосудия, светилом над окоемом добродетели, росой на лугу человеческого сердца, радугой над океаном знания, солнцем на небе милости, алмазом в короне мудрости, огнем, сияющим на тверди твоего поколения, плодом на древе смирения"(22).

БОГОЯВЛЕНИЯ (ЯВИТЕЛИ БОЖИИ)

        Как отмечалось выше, Вера бахаи называет пришествия Явителей Бога, или Божиих Пророков, движущей силой всякого развития человека и человеческого общества. Невозможно отрицать, что основатели великих мировых религий оказали огромное влияние на ход истории. Воздействие на судьбы мировой цивилизации таких личностей, как Иисус Христос, Будда, Моисей или Мухаммад, выразилось не только в преобразующей силе их учений, в установлении новой системы ценностей и иных культурных стереотипов. Сильнейшее воздействие оказала на человечество и сама жизнь вероучителей, их личный пример. Влияние этих выдающихся людей на жизнь как индивида, так и общества в целом, признается даже теми, кто не принадлежит к числу их приверженцев.
        Да, основатели великих религий дали мощный толчок мировой истории. Осознав это, мы приходим к философскому вопросу: кто же они такие? Этот вопрос является одним из самых спорных в философии религии. Предлагается множество различных ответов. Согласно некоторым воззрениям, основатели религий не более чем философы, выдающиеся мыслители, обладающие, возможно, более глубокими и обширными познаниями, чем их современники, в том числе и ученые той эпохи. Сторонники другой точки зрения видят в лице великих вероучителей самого Бога или же Его земное воплощение. В промежуток между этими двумя полярными точками зрения вписывается множество других теорий(23).
        Неудивительно, что данный вопрос, затрагивающий глубинную суть религии, стал предметом подробного рассмотрения и в священных текстах Веры бахаи. В одном из основных трудов Бахауллы, Китаб-и-Икан (Книге Достоверности), обстоятельно изложены его воззрения на природу Богоявлений.
        Бахаулла утверждал, что все Явители Божии едины по своей метафизической сущности и духовной значимости. Ни один из них не превосходит других. Бахаулла писал:

"Сии пречистые Зерцала, сии Утренние Рассветы предвечной славы являют собой, все и каждый, земные Воплощения Того, Кто есть Точка вращения Вселенной, ее Суть и ее конечное Предназначение. От Него исходит их знание и власть, от Него проистекает их владычество. ... Откровением сих Самоцветов Божественной Добродетели возглашаются все Божии имена и являются Его признаки - знания и власть, владычество и господство, прощение и мудрость, слава, щедрость и милость.
    Никогда не было так, чтобы сими Божественными признаками были наделены одни Пророки и обделены другие. ... Если же некий Божественный признак не открылся явно через сии Сущности Отрешения, то это отнюдь не означает, что те, кто суть Утренние Рассветы признаков Бога и Сокровищницы совершенных имен Его, на деле не обладают ими"(24).

        Бахаулла объяснял (и об этом уже было упомянуто в главе 5, где шла речь о единстве религий), что на основании различий в учениях Явителей Бога не следует делать вывод о разной степени значимости соответствующих религий. Религиозные учения соответствуют потребностям и возможностям своего времени, отсюда и их многообразие:

"Сии ... могущественные учения исходят из одного Источника, они - лучи одного Света. Отличия же их друг от друга объясняются разными потребностями эпох, в коих они были провозглашены"(25).

        Бахаулла особо предостерегал против того, чтобы на основании расхождений в вероучениях и несходства самих Явителей Божиих делать вывод о превосходстве той или иной веры над прочими:

"Берегитесь, о верующие в Единство Божие, да не искуситесь проводить различие между Явителями Дела Его или с предубеждением взирать на знамения, что сопутствуют их Откровениям и возвещают о них. Поистине сие есть подлинный смысл Божественного Единства... Более того: знайте, что труды и деяния любого из Богоявлений ... сие назначено Богом и есть отражение Его Воли и Промысла. Тот же, кто придает хоть малейшее значение различию их личностей, их речей, посланий, деяний и характеров, воистину не верует в Бога, отвергает Его намерения и предает Дело Посланников Его"(26).

        Не следует, однако, считать, что учение бахаи о единстве Богоявлений допускает появление одной и той же души в разных физических оболочках. Моисей, Иисус Христос, Мухаммад и Бахаулла - неповторимые личности, существовавшие независимо одна от другой. Суть же их единства в том, что каждая из них в равной мере явилась проявлением Божественных свойств и качеств. Ибо един дух Божий, вместилищем которого все они были.
        Бахаулла, дабы пояснить, как Явители Божии соотносятся один с другим и каждый из них - с Богом, приводит следующую аналогию. Бог, будучи единственным источником жизни во Вселенной, уподобляется солнцу, единственному источнику жизни на земле. Дух и свойства Бога можно сравнить с лучами солнца, а Явителя Божия - с зеркалом. Если имеется несколько зеркал и все они обращены к солнцу, то это единое солнце и отражается в каждом зеркале. В то же время зеркала отличны одно от другого по форме и между собой не связаны.
        Так и Явители Божии, отличаясь друг от друга своими индивидуальными чертами, отражают в себе дух и свойства единого Бога(27).
        Явители Божии представляют особый уровень существования, промежуточный между Божественным и человеческим. Человек превосходит животных, так как обладает свойствами, которых у них нет (теми, что присущи его нематериальной душе). Так и Явителям Божиим присущи свойства, которыми не обладает обычный человек. Различие между Ними и прочими людьми - это различие не в положении, а скорее, в качествах. Выдающиеся мыслители и философы, как бы глубоко ни проникали они в суть вещей, не являются Божиими Посланниками. Последние по самой своей природе - существа высшего порядка, ибо наделены особыми свойствами, недоступными другим людям.
        Известно, что природа человека двойственна: с одной стороны, человек обладает физическим телом, которое состоит из химических элементов и подчинено тем же законам, что и тела животных, а с другой стороны, у него есть нематериальная, наделенная разумом бессмертная душа. Бахаулла учил, что в отличие от человека природа Явителей Божиих тройственна, ибо они наделены еще одним уникальным свойством: способностью воспринимать Божественное Откровение и с безошибочной точностью доносить его до людей:

"Да будет вам известно, что Священные Явители, хотя Они наделены бесконечной степенью совершенств, все же, вообще говоря, обретаются в трех состояниях. Первое состояние - физическое; второе состояние 0 человеческое, то есть состояние наделенной разумом души; третье - состояние Божественного проявления и небесного сияния.
    Физическое состояние ограничено во времени; все физическое составлено из элементов и потому неизбежно подвергается разложению; разъединение того, что когда-то было соединено - неминуемо.
    Второе состояние есть состояние наделенной разумом души, которая есть сущность человеческая. Оно также ограничено во времени, и Священные Явители разделяют эту судьбу со всем человечеством. ... Дух человека имеет начало, но не имеет конца; он пребывает вечно. ....
    Третье состояние есть состояние Божественного проявления и небесного сияния: сие есть Слово Божие, Вечная Щедрость, Дух Святой. Оно не имеет ни начала, ни конца ... Сущность Мессии, который есть Слово Божие и совершенное состояние Божественного явления, не имела начала и не будет иметь конца; ее восход отличается от всего прочего и подобен восходу солнца"(28).

        Абдул-Баха указывал, что даже человеческая душа каждого Явителя отлична от душ всех прочих:

"Индивидуальная же сущность Явителей Бога есть Сущность Святая, а посему она возвышена и в том, что касается ее природы и качеств, отлична от всех прочих явлений. Она подобна солнцу, которое по самой своей природе является излучателем света и не может быть сравнимо с луной ... Также и сущности прочих людей суть души, что, подобно луне, отражают свет солнца; но Святая Сущность Сама излучает свет"(29).

        Таким образом, нельзя считать, что Явитель - это обыкновенный человек, на определенном этапе своего жизненного пути удостоившийся быть избранным в качестве Посланника Божиего. Нет, Явитель Божий - существо особого рода; Он связан с Богом особенной связью и посылается на землю из духовного мира, дабы служить орудием Божественного Откровения. При всем том, что душа каждого Явителя приходит в мир в момент зарождения, тем не менее, ее появлению на земле предшествует жизнь в мире духовном. Душа же обычного человека возникает лишь в миг зачатия, а дотоле пребывает в небытии. Вот что говорил о предсуществовании души Явителя Божиего Шоги Эффенди:

"Пророки, в отличие от нас, предвечны. Душа Христа, до его земного рождения, существовала в духовном мире. Перед этим миром воображение бессильно, а значит, словами его не описать"(30).

        Явитель Божий с самого детства имеет ясное представление о своей сущности. Это, однако, не означает, что носитель Откровения с раннего возраста начинает осуществление своей миссии. Будучи вместилищем Божественного знания, Явитель глубже, чем кто-либо другой, постигает жизненную реальность. Благодаря врожденному, Боговдохновленному знанию, Явитель облекает свое учение и законы в такую форму, которая как нельзя лучше отвечает требованиям времени:

"Поскольку Божественные Сущности, высочайшие Явители Бога, охватывают сущность и качества существ, превосходят и вмещают существующие реальности и понимают все вещи, то, следовательно, Их знание есть Божественное знание, оно не приобретенное - то есть сие есть святой дар; сие есть Божественное Откровение. ... высочайшим Явителям Бога ведома сущность и тайная тайн живущих. И потому Они устанавливают законы, приемлемые и соответствующие состоянию мира человека, ибо религия есть глубинная связь, проистекающая из сущностей вещей. ... Они осознают глубинную связь, и через сие знание устанавливают Закон Божий"(31).

        Человек, кем бы и каким бы он ни был, не может стать Явителем Божиим. Человеческая душа может лишь причаститься Божественного духа и благодаря этому открыть для себя возможности духовного роста. Духовный же уровень Явителя остается недостижимым даже для самого совершенного из людей.
        Если вернуться к аналогии с зеркалом, то обычных людей также можно сравнить с зеркалами, которые, однако, в отличие от Явителей Бога, не являются идеально чистыми. Иными словами, каждое человеческое существо способно отражать отдельные свойства Бога, но отражение это является несовершенным и ограниченным. Духовный рост обычного человека - это очищение и полировка зеркала души, дабы Божественные свойства могли отражаться в нем все яснее. Выражение "очистить зеркало" как метафору для обозначения духовного совершенствования употреблял в некоторых своих сочинениях Бахаулла. Это уподобление указывает на то, что человек создан несовершенным, хотя и не ограничен в возможностях самосовершенствования, тогда как Явителю Божиему совершенство присуще изначально.
        Бахаулла и Абдул-Баха учили, что имеется лишь три уровня существования, то есть те, что описаны выше: человек, Богоявление и Бог. Иерархии демонов, ангелов и архангелов не существует. Подобные термины применимы исключительно в качестве символического обозначения различных уровней духовного развития человека: слова "демон", "демонический" символизируют несовершенство, "ангел", "ангельский" - духовность. Явители Божии изначально пребывают в состоянии совершенства, тогда как прочие люди совершенны лишь потенциально -  их совершенство в том, что зеркало их души способно отражать свойства Бога. Высшая степень совершенства, доступная человеку, как объясняет Абдул-Баха, это преданное служение Богу:

"Да будет вам известно, что состояния существования сводятся к состояниям служения, пророчествования и Божественности, но совершенства Божественные и совершенства, исходящие от них, беспредельны. ... Как бесконечны Божественные щедроты, так же бесконечны и человеческие совершенства. Если можно было бы достичь предела совершенства, тогда отдельные реально существующие вещи достигали бы состояния независимости от Бога, иначе говоря, зависимое достигало бы состояния абсолюта. Но для каждого существа имеется предел, за который оно не может перейти ... тот, кто пребывает в состоянии служения, как бы далеко он ни продвинулся на беспредельном пути совершенствования, никогда не достигнет состояния Божества. ... Петр не может стать Христом. Все, что он может сделать, в пределах своего состояния служения, - это развить в себе бесконечные совершенства..."(32)

        Однако поскольку человек способен приобщиться к Божественному и тем самым проникнуться духом Божиим, то он способен "вдохновиться". В Писаниях Веры бахаи проводится различие между вдохновением и Откровением. Откровение - это безошибочное и непосредственное восприятие созидающего Слова Божиего. Откровение дается лишь Явителям Божиим, которые и приносят его человечеству. Вдохновение же есть непрямое, относительное восприятие духовной истины, доступное душе любого человека. Питательной почвой для него служит пронизанная духовностью культурная среда, возникающая под влиянием прихода Посланника Божиего. Каждый человек способен вдохновиться духом Божиим. Однако вдохновение возможно постольку, поскольку дух Божий передается людям через Явителей - посредников между Богом и человеком. Иными словами, источником вдохновения является Откровение.
        Бахаулла учил, что Божественный Промысел предопределяет иным людям судьбу Пророка - получая вдохновение, наделенный пророческим даром человек способен влиять на ход событий. В качестве примера Бахаулла приводил иудейских пророков Исаию и Иеремию. Появлялись и прочие провидцы и святые. Но даже и статус Пророка бесконечно далек от статуса Явителя, то есть носителя подлинного Откровения Божиего. Пророки - это обычные люди, но, направляемые Богом, они черпают из источника вдохновения и выражают Божию волю. В Священных текстах бахаи они названы "малыми Пророками" или "Пророками-последователями". Используя ту же терминологию, Явителей Божиих можно назвать "великими", или "мировыми" Пророками.

"Существует две категории Пророков. В мир являются независимые Пророки, а за ними следуют другие, которые не являются независимыми, а выступают как последователи первых.
    Независимые Пророки являются законодателями и основателями новых циклов. ... Прочие Пророки являются последователями и продолжателями, они подобны ветвям и не имеют статуса независимых; они получают от щедрот независимых Пророков, и их свет есть свет Наставничества вселенских Пророков. Их можно сравнить с луной, которая не сияет и не лучится сама по себе, а отражает свет солнца"(33).

        В учении бахаи, как это следует из вышеприведенных рассуждений, философы, реформаторы, святые, мистики, основатели филантропических движений причисляются к обычным людям. Во многих случаях их деяния вдохновляются высшей силой. Но Откровение дается только избранным Явителям Божиим. Именно в них воплощена та сила, которая движет человеческий прогресс.

ВЕРА БАХАИ О ПРИРОДЕ БОГА

        Что же такое Бог, являющий себя людям через Своих Посланников? Согласно учению бахаи, Бог настолько превознесен над всем творением, что человеческие представления о природе Бога смутны и отдаленны и таковыми пребудут всегда. Даже называя Бога Всемогущим, Всемилостивым, Справедливым, мы черпаем свое понимание могущества, милости, справедливости из нашего человеческого опыта. Наши знания о каком-либо предмете ограничиваются знанием отдельных его качеств, доступных нашему восприятию:

"Да будет вам известно, что существует два вида знания: знание основной сущности вещи и знание ее качеств. Основная сущность вещи познается через ее качества; в противном случае сущность остается непонятой и сокрытой.
    Поскольку наше знание вещей, даже бренных вещей мира творения, есть знание их качеств, а не их сущности, то как можно постичь природу Божественной Сущности, которая беспредельна? ... Посему познание Бога означает постижение и познание Его качеств, а не Его Сущности. Такое познание качеств к тому же зависит от возможностей и способностей человека; оно не абсолютно"(34).

        Таким образом, познание Бога для человеческого существа означает познание Его свойств, а отнюдь не Его сути. Но как мы можем познать эти свойства? Бахаулла писал, что все в мире есть творение рук Божиих и, соответственно, несет на себе отпечаток Его качеств. К примеру, в строении камня или кристалла можно увидеть элементы созданного Богом Миропорядка. Однако чем более сложен предмет, тем в большей степени в нем явлены Божественные свойства. Венец творения - это Явитель Божий, и следовательно, именно через него мы можем получить наиболее полные знания о природе Бога:

"Все сущее на небесах и на земле неопровержимо свидетельствует о явленных в них качествах и именах Божиих, равно как всякая мельчайшая частица заключает в себе знамения, красноречиво удостоверяющие о Явлении сего Ярчайшего Света. ... Сие в высшей степени справедливо по отношению к человеку ... Именно в нем заключены все качества и имена Божии в той мере, кою не превзошло и не превысило ни одно другое из созданий. ... А среди всех людей самые совершенные, самые выдающиеся и самые достойные суть Явители Солнца Истины. Более того, все, кроме самих Явителей, живы благодаря их Воле, и движимы, и сущи чрез излияние их милостей"(35).

        Хотя камень или дерево в какой-то мере заключают в себе некоторые тайны мироздания, все же лишь разумная тварь, коей является человек, способна через жизнь и деяния свои явить Божественные свойства. Наиболее полно и глубоко понять Божественные качества можно, если внимательно всмотреться в Явителей Божиих, ибо Они наделены абсолютным совершенством. Бог не связан с материальной субстанцией, потому Его нельзя увидеть. У нас нет иного пути к Богу, как только через познание Его Явителей.

"Твердо знай, что Невидимый никоим образом не может воплотить Свою сущность и открыть ее людям. Он всегда был и будет безмерно выше всего, что поддается изложению или восприятию. ... Того, Кто вовеки веков сокрыт от глаз человеческих, можно постичь только через Явителя Его, а Явителю не дано  большего свидетельства об истинности Посланничества Своего, нежели Самоличное свидетельство"(36).

        И еще:

"Врата знания о Предвечном Существе всегда были и будут закрыты пред лицом людей. Человеческому пониманию никогда не достичь святой обители Его. Однако по милости Своей и ради благоволения Своего явил Он людям Дневные Светила Своего Божественного водительства, Знаки Своего Божественного единства и наделил сии освященные Создания знанием, тождественным знанию Его Самого"(37).

        Разумеется, узреть Явителя Божиего дано только тем, кто живет в одно время с ним. Поэтому, объяснял Бахаулла, связь между человеком и Богом поддерживается через Писания Явителя - Его сочинения и записи Его речений. Для бахаи Слово Явителя равнозначно Слову Божиему. Обращаясь каждый день своей жизни к его высказываниям, человек приобщается благодати и глубже познает Бога. Божественное Писание - это то, что помогает нам ощутить присутствие Бога в обыденной жизни:

"Скажи: Первое и главнейшее свидетельство, утверждающее истину Его, есть Его собственная Суть. За сим свидетельством следует Его Откровение. Для тех, кто не способен признать ни то, ни другое, Он утвердил слова, явленные как доказательство Его бытия и достоверности. ... Всякую душу наделил Он способностью распознать знамения Бога"(38).

        Именно поэтому ежедневные обязательные молитвы, медитации и изучение Священных Писаний признаются приверженцами религии бахаи важнейшей частью духовной жизни личности. Личный опыт верующих подсказывает, что указанная практика исключительно важна, ибо это путь, приближающий человека к Богу.
        Подведем итоги. Воззрения бахаи на природу Бога сводятся к тому, что Его суть лежит за пределами человеческого опыта. При этом, однако, свойства Бога неотъемлемо присущи Его Явителям(39). Поскольку наши возможности познания ограничиваются лишь восприятием внешних характеристик, то для человека познание Явителей Божиих означает познание Бога(40). На практике искомое знание достигается изучением Писаний, молитвами, медитациями, а также деяниями, которые  вдохновлены явленным Словом Божиим (то есть Священными Писаниями Явителей Божиих).

Содержание

        Убежденность в осуществимости идеи мирового единства и подвижническая деятельность во имя этой цели - вот, пожалуй, основная отличительная черта общины бахаи. В этом проявляется очевидное отличие Веры бахаи от более ранних религий Откровения. Духовное учение и основополагающие доктрины Веры бахаи имеют много общего с традиционными религиями, в особенности с теми, которые относятся к семитской группе (Иудаизм, Христианство и Ислам). Однако стремление к всеобщему единству и созданию мировой цивилизации, проистекающее из веры в Завет Бахауллы - это уникальная и созвучная времени особенность религии бахаи. В своем широко известном труде, посвященном всеобщему братству и всемирной цивилизации, американский социолог профессор Уоррен Уэйгар пишет: "...из всех современных признанных религий, провозглашающих себя Богоданными, одна лишь Вера бахаи целеустремленно и всецело служит делу объединения человечества"(9).
        Проводником Завета Бахауллы, то есть его договора с человечеством, является задуманная им Административная Система. Выше уже отмечалось, что труды Бахауллы подразделяются на несколько видов. Среди затронутых им тем можно отметить, в первую очередь, основополагающие доктрины и концепции; затем моральные принципы и наставления, которыми надлежит руководствоваться людям в повседневной жизни; заповеди законоположения, касающиеся духовного развития личности и общества в целом; описание особых институтов веры, представляющих собой неотъемлемую составную часть Откровения бахаи и органично вытекающих из его вероучения.
        Заповеди и законоположения, с одной стороны, и институты сообщества бахаи - с другой, в совокупности представляют собой систему, названную Административным Порядком Веры бахаи. Именно в данном Административном Порядке заключается основное содержание Малого Завета Бахауллы(10). Отличительной особенностью этого Завета является то, что в нем четко определены законы управления и те институты, которые призваны руководить делами общины верующих на протяжении долгого исторического периода. Более того, в собственноручно написанных текстах, скрепленных подписью и личной печатью, вероучитель подробно оговаривает пределы полномочий, права и обязанности, принципы деятельности и назначение указанных институтов. Основы Административной Системы были заложены Абдул-Баха и Хранителем Веры бахаи Шоги Эффенди. Оба они действовали, опираясь на данные Бахауллой полномочия и его письменные наставления.
        Два важнейших института, названных Шоги Эффенди столпами  Административного  Порядка, - это Хранительство и  Всемирный Дом Справедливости. Роль Хранителя и характер полномочий, вверенных ему согласно Завету, рассмотрены выше. Несмотря на то, что Хранителя уже нет в живых, авторитет его комментариев к вероучению в среде бахаи так же высок, как и при его жизни. Инициатива учреждения Всемирного Дома Справедливости как верховного законодательного органа Административного Порядка бахаи принадлежит самому Бахаулле. О взаимосвязи между институтом Хранительства и Всемирным Домом Справедливости в документах последнего сказано:

"Верующие должны понимать... что в ходе подготовки к принятию какого бы то ни было закона Всемирный Дом Справедливости проводит тщательное, кропотливейшее изучение Священных Текстов и трудов Шоги Эффенди, имеющих отношение к данному вопросу. Комментарии возлюбленного Хранителя затрагивают широчайший диапазон тем, и авторитет его столь же непререкаем, сколь и авторитет самого Писания"(11).

        Бахаулла назвал центральный законодательный орган веры Домом Справедливости. Он состоит из девяти членов, периодически избираемых всеми взрослыми членами общины бахаи. Со временем Дома Справедливости будут действовать на трех уровнях: 1) местном (муниципальном или коммунальном); 2) вторичном (как правило, национальном) и 3) международном. В наши дни этот институт учрежден только на международном уровне. Первые выборы во Всемирный Дом Справедливости состоялись во время международного съезда в 1963 году. Именно этот орган управляет в настоящее время делами мировой общины бахаи. Он является единственным законодательным органом веры и, согласно четким указаниям, содержащимся в трудах Бахауллы и Абдул-Баха, его постановлениям надлежит подчиняться столь же безоговорочно, сколь и заповедям Писания. Разница же заключается в том, что Всемирный Дом Справедливости, сообразуясь с обстоятельствами, вправе отменить или ввести поправки в любой из своих законодательных актов, в то время как законы, являющиеся составной частью Священного Канона бахаи, изменению не подлежат.
        Управление делами общины бахаи на национальном и местном уровнях осуществляется в настоящее время Национальными и Местными Духовными Собраниями. Это выборные органы, принципы деятельности которых сходны с теми, что лежат в основе работы Дома Справедливости. Со временем они станут называться местными и национальными Домами Справедливости.
        Бахаи считают, что, хотя действия местных и Национальных Домов Справедливости будут направляться Богом, только решения Всемирного Дома Справедливости подлежат безоговорочному исполнению, ибо он является безупречным проводником Божественного вдохновения. Этот орган - высшая ступень, на которую поднялось человечество в своем стремлении приблизиться к Богу через достижение гармонии и единства. Бахаулла заявлял, что порукой тому сам Бог, и что Господь охранит предписания Всемирного Дома Справедливости от каких бы то ни было ошибок(12).
        Различные институты Веры бахаи действуют на континентальном, национальном, региональном и местном уровнях. Одни из них формируются на выборной основе и в своей деятельности руководствуются принципом консультаций и совместного принятия решений, члены других институтов назначаются, и их работа основывается на индивидуальной деятельности. Более подробно эта система будет рассмотрена в следующей главе.
        Система институтов Веры бахаи - такая же неотъемлемая составляющая часть веры, как и духовные доктрины. По мнению бахаи, Административный Порядок их веры являет собой "зародыш" и "образец" нового общественного устройства, которое станет залогом единения человечества. Вот что говорил по этому поводу Шоги Эффенди:

"...этот Административный Порядок в основе своей отличен от всех более ранних установлений Пророков, ибо Бахаулла Сам обнародовал принципы и учредил институты этого Административного Порядка, указал тех, кому доверено толковать его Слово и вручил необходимые полномочия органу (Всемирному Дому Справедливости), который призван дополнять и применять Его законы"(13).

        Необходимо четко осознавать различие между Административным Порядком Веры бахаи и будущим Миропорядком, предначертанным Бахауллой. Говоря о Миропорядке, бахаи утверждают, что учение основоположника их веры сыграет решающую роль в установлении на земле прочного мира и в созидании единой земной цивилизации. Очевидно, что такого Миропорядка пока не существует; он, скорее, является целью, к которой стремятся бахаи. Тем не менее важнейшие учреждения Административного Порядка уже существуют, являясь неотъемлемой частью всемирной общины бахаи.
        Ниже мы приводим отрывок из труда Шоги Эффенди, где он кратко излагает представления Бахауллы о будущем Миропорядке:

"Единство человеческой расы, каким оно виделось Бахаулле, предполагает основание мирового государства, в котором представители всех наций, рас, конфессий и классов жили бы в тесном, нерушимом единстве, а в то же время безоговорочно и бесспорно признавалась бы как автономия входящих в его состав государств, так и личная свобода и инициатива каждого. Такое государство, как мы предполагаем, являло бы собой мировой законодательный орган, члены которого, как представители всего человечества, были бы наделены правом принятия окончательных решений в вопросах, касающихся использования совокупных ресурсов всех входящих в мировое сообщество наций. Мировой законодательный орган должен будет, по нашему представлению, разрабатывать такие законы, которые обеспечивали бы порядок, служили бы удовлетворению насущных нужд людей и поддерживали бы справедливость во взаимоотношениях между всеми нациями и народами. Мировой исполнительный орган, опираясь на международные силы защиты порядка, будет проводить в жизнь решения и исполнять законы, принятые мировым законодательным органом, а также служить гарантом целостности всего единого мирового организма. Мировой трибунал будет судить и выносить окончательные решения по всем без исключения спорным вопросам, которые могут возникнуть между членами этой межнациональной системы... Единая письменность и литература, универсальная денежная система, общая система мер и весов послужат сближению и взаимопониманию между всеми нациями и расами земли...
    Будет положен конец соперничеству наций, ненависти и вражде; на смену расовой неприязни и предрассудкам придут дружба, взаимопонимание и сотрудничество. Канут в прошлое религиозные распри, будут полностью сняты все экономические барьеры и ограничения и стерты многовековые классовые различия..."(14)

        Бахаи полагают, что одних только их усилий и их веры недостаточно для установления нового Миропорядка. Они верят, что эти великие планы свершатся по Промыслу Божиему, проявляющему себя самыми многообразными путями во всех уголках земли, через действия всех народов планеты. Учреждение Лиги Наций и Организации Объединенных Наций рассматривается как чрезвычайно важные шаги в направлении ко всемирной интеграции. В связи с этим многие бахаи принимают активное участие в работе ООН и ее подразделений, а также в других международных неполитических движениях. При этом бахаи утверждают, что именно их вера и ее Административный Порядок призваны сыграть решающую, жизненно важную роль в процессе создания единого мира.
        Для правильного понимания взаимосвязи между верой и Административным Порядком, с одной стороны, и делом установления всеобщего мира и построения единого Миропорядка - с другой, полезно вспомнить, что будущая мировая цивилизация ассоциируется в представлениях бахаи с тем, что в других религиях называется Золотым веком и Царством Божиим на земле. Бахаи убеждены, что вероучители прошлого в понятия "Царствие Божие на земле" и "окончательная победа добра над злом" вкладывали именно этот смысл - достижение всеобщего мира и единения людей. Вера бахаи учит, что такой Миропорядок и есть выражение Промысла Божиего.
        Некоторые религиозные традиции связывают установление Царства Божия на земле исключительно с вмешательством Воли Божией. Предполагается, что человеку в этом процессе принадлежит лишь пассивная роль и что Царство Божие воздвигается мгновенно, словно по мановению волшебного жезла(15).
        Бахаи верят, что всемогущий Господь, разумеется, мог бы возвести Свое Царство справедливости на земле единым изъявлением Своей воли. Бахаулла, однако, объяснял, что Бог дает нам Свое наставление, дабы открыть перед нами возможность самим воздвигнуть Царство Божие. Согласно воззрениям бахаи, существующие в настоящее время на земле сообщества не отвечают потребностям людей, так как основаны на принципах и традициях, противоречащих заповедям Божиим. Таким образом, воздвигая на земле Свое обетованное Царство, Господь дает нам также возможность на собственном опыте, через свои деяния, познать истинный характер и пределы наших возможностей. Бахаулла предупреждал, что только глубокое осознание прошлых заблуждений спасет нас от повторения тех трагических ошибок, что привели к нынешней ситуации в мире, характерные черты которой - эксплуатация, отчаяние, постоянная угроза войны и связанные с этим страдания людей(16).
        Бахаулла предвидел три стадии становления единого Миропорядка. Первая стадия - период упадка и повсеместных бедствий, равных коим дотоле не знал мир. Бахаи считают, что этот период уже наступил и царящий на земле хаос со временем затронет судьбы всех людей без исключения и все существующие общественные институты. В своей книге "Обетованный день настал" Шоги Эффенди назвал человеческие страдания "заслуженным воздаянием" и "проявлением святой высшей справедливости" Божией.

"Это и кара Божия, и очищение для всего человечества. Это огонь, выжигающий грехи рода человеческого и сотворяющий из него единый и неразрывный мировой сплав. В наши судьбоносные годы весь род людской... одновременно призван дать ответ за былые проступки, пройти очищение и стать достойным своей будущей миссии. Человечеству не уклониться от ответственности как за прошлое, так и за будущее"(17).

        Согласно представлениям бахаи, бедствия и страдания человечества вскоре достигнут апогея. Мир ожидают тяжелые духовные и общественные потрясения, природные катастрофы. Этим будет ознаменовано завершение первой стадии перехода к единому Миропорядку и начало второй. Бахаулла так описывает этот переломный период:

"О сыны человеческие, грядет час судьбы! Обратитесь к Господу, ибо если не сделаете сего в назначенный час, обрушится на вас кара Божия и со всех сторон будете окружены неисчислимыми бедствиями. Воистину, тяжко возмездие, кое воздаст вам Господь!"(18).

        Проявлением второй стадии построения единого Миропорядка станет установление так называемого Малого Мира. Из Священных Писаний бахаи следует, что вторую стадию этого процесса надо понимать не как установление прочного всеобщего мира, а как постоянное перемирие. Термин "Малый Мир" используется для обозначения договора о мире между всеми народами земли. Основной особенностью этого Малого Мира будет введение гарантий международной безопасности, исключающих возобновление войн. Эти гарантии будут подробно оговорены в подписанном всеми государствами документе, основанном на принципе "коллективной безопасности", согласно которому все нации обязуются прийти на помощь жертве агрессии. Бахаулла говорил: "А если кто-либо из вас поднимет оружие на другого, восстаньте все против него, ибо сие есть явная справедливость"(19).
        Ниже мы цитируем высказывание Абдул-Баха:

"Им (власть предержащим) надлежит заключить союз и скрепить его четким и нерасторжимым договором. Им следует объявить об этом всем народам земли и заручиться согласием всех людей... Пусть все силы человечества будут направлены на то, чтобы обеспечить нерушимость Великого Договора. В этом всеобъемлющем соглашении необходимо с полной ясностью указать государственные границы, определить принципы, на которых должны строиться взаимоотношения между правительствами различных стран, заново подтвердить все международные договоры и взаимные обязательства... Главным условием этого Священного Пакта должно стать следующее обязательство всех правительств, - нет, всего человечества в целом: в случае нарушения какой-либо из статей договора сделать все возможное, чтобы заставить подчиниться или отстранить от власти правительство, нарушившее договор. Указанное радикальное средство исцелит больную плоть человечества, и род людской воспрянет для новой - мирной и безопасной жизни"(20).

        Бахаи верят, что на смену нынешнему мучительному периоду хаоса вскоре придет Малый Мир. По их мнению, страдания современного человечества и станут главным побудительным мотивом к прекращению войн любой ценой. По предсказанию Абдул-Баха Малый Мир должен быть установлен в этом столетии(21).
        Малый Мир должен стать прелюдией к третьей, длительной стадии построения единого Миропорядка. Бахаулла называл эту завершающую стадию Величайшим Миром. Ее начало, согласно пророчеству Бахауллы, совпадет с установлением Миропорядка бахаи. Ранее мы уже приводили выдержку из труда Шоги Эффенди, где описан этот будущий Миропорядок. Шоги Эффенди говорил также о "конечном слиянии всех рас, вероисповеданий, классов и наций". Если Малый Мир построят "нации, еще не постигшие Откровение (Бахауллы), но, тем не менее, бессознательно следующие его основным истинам", то для построения Величайшего Мира совершенно необходимо "изучение и исповедание Веры Бахауллы"(22). Бахаи полагают, что именно в период между установлением Малого и Величайшего Мира подавляющее большинство людей на земле признает миссию и учение Бахауллы и станет руководствоваться его заветами.
        Административный Порядок Веры бахаи рассматривается как зачаток будущего Мирового Порядка. По утверждению Шоги Эффенди, институты и законы Административного Порядка бахаи "послужат образцом для общества будущего, самым действенным орудием для установления Величайшего Мира, объединения человечества и провозглашения на Земле царства справедливости"(23).
        Видение Величайшего Мира напоминает подобный ему образ у Аввакума: "Ибо земля наполнится познанием славы Господа, как воды наполняют море" (Аввакум, 2, 14). Величайший Мир приведет к "исцелению народов", обещанному в христианском Апокалипсисе (Откровение, 22, 2). Он принесет с собой не только мировую цивилизацию, но и "одухотворение народных масс". Установление Величайшего Мира будет знаком "возмужания человеческого рода"(24).
        Вот что говорит о Величайшем Мире Шоги Эффенди:

"Затем родится, расцветет и утвердится навечно мировая цивилизация, благодаря которой человек познает невиданную, немыслимую ранее полноту жизни. Воистину исполнится Вечный Завет. Воплотится все, что обещано Священными Писаниями и Пророками древности; все, что прозревали провидцы и воспевали поэты. Планета, заряженная энергией единодушной веры ее обитателей в Бога, в одно, общее для всех Откровение, станет огромным, пусть и ограниченным своими земными рамками зеркалом, в котором отразятся блеск и слава Бахауллы... и будет она названа земным раем, ибо свершится ее предназначение, издревле предопределенное мудростью и любовью Создателя"(25).

        Когда почил Хранитель веры, некому стало назначать Десниц Дела. В то же время, согласно Завету Бахауллы, Всемирному Дому Справедливости вверялось ничем не ограниченное право учреждать любые институты управления, необходимые для удовлетворения нужд растущей и крепнущей  общины бахаи. Следуя указаниям Воли и Завещания, где обязанности, возложенные на Десниц Дела Божиего, названы неотъемлемой составной частью деятельности Администрации бахаи, Всемирный Дом Справедливости создал специальный институт, независимый от системы выборных Духовных Собраний. Этот институт назван "Коллегиями Советников"(7) и действует на континентальном уровне. Советники назначаются из числа наиболее выдающихся приверженцев веры сроком на пять лет. В континентальную коллегию может входить от семи до шестнадцати членов.
        В свое время, с одобрения  Шоги Эффенди, Десницы Дела  Божиего назначили на каждом континенте группу своих представителей. Хранитель назвал эти группы вспомогательными коллегиями. Эти вспомогательные коллегии, ранее подчинявшиеся  Десницам  Дела Божиего, Всемирный Дом  Справедливости призвал в помощь Коллегиям Советников. В дальнейшем,  в связи с начавшимся в последние годы быстрым ростом числа последователей религии бахаи, Всемирный Дом Справедливости разрешил членам вспомогательных коллегий назначать себе помощников для работы на местном уровне. Таким образом, в настоящее время, параллельно с системой Национальных и Местных Духовных Собраний, существует отдельная ветвь администрации, выполняющая специальные функции на континентальном, региональном и местном уровнях.

ВЗАИМОСВЯЗЬ МЕЖДУ СОВЕТНИКАМИ И ДУХОВНЫМИ СОБРАНИЯМИ

        Между двумя ветвями Административного Порядка бахаи существуют принципиальные различия, которые касаются как характера деятельности, так и полномочий, возложенных на эти институты. Духовные Собрания - коллегиальный орган, избираемый всем сообществом бахаи и опирающийся на принцип коллективного принятия решения. Советники же и их представители - орган назначаемый (Всемирным Домом Справедливости и Коллегиями Советников, соответственно), и действуют они самостоятельно, как служители Дела Бахауллы. При том, что в некоторых случаях отдельные члены Духовных Собраний могут выполнять персональные обязанности (например, служа на выборных должностях в составе собрания), а советники, в свою очередь, могут совещаться с членами вспомогательных коллегий, все же Духовные Собрания остаются, в первую очередь, коллегиальным органом, в то время как прочие институты представляют собой группы независимых сотрудников.
        Второе отличие заключается в характере полномочий, вверенных каждой из ветвей администрации бахаи. Право принятия решения по всем вопросам, касающимся жизни общины, дано исключительно Духовным Собраниям. Высшим органом, решение которого окончательно, является Всемирный Дом Справедливости. Советники и члены вспомогательных коллегий консультируют Духовные Собрания, оценивают разработанные ими планы и оказывают им всю необходимую поддержку, но этим полномочия данных органов и ограничиваются. Право принятия окончательных решений и полная ответственность остаются за Духовными Собраниями, получившими свои полномочия от всей общины бахаи. В этом и заключается принципиальное различие между Десницами Дела Божиего, советниками и членами вспомогательных коллегий бахаи и духовенством традиционных религий. Десницам Дела Божиего и их преемникам (советникам и вспомогательным коллегиям) не дано властных полномочий и права толкования Священного Писания; не выполняют они также и богослужебных функций(8). Помимо того, должность советника временная, а не пожизненная.
        Однако роль коллегий весьма значительна. На должность советников назначаются те члены общины, которых отличает духовная зрелость и которые способны внести ценный вклад в жизнь общины. В Священных текстах бахаи таким людям отводится весьма почетное место среди единоверцев. Вероучители полагали, что как Духовные Собрания, так и верующие будут высоко ценить предоставленную им возможность испросить помощи и совета у опытных и уважаемых людей.

МЕЖДУНАРОДНЫЙ  ЦЕНТР  ОБУЧЕНИЯ

        В 1973 году советники и вспомогательные коллегии объединились под эгидой международного учреждения, действующего во Всемирном Центре Веры бахаи в Хайфе (Израиль)(9). Данный институт известен как Международный Центр Обучения. В число его членов входят дожившие до наших дней Десницы Дела Божиего и ряд советников, специально назначенных Всемирным Домом Справедливости. Со временем, когда все Десницы Дела Божиего отойдут в лучший мир, состав Центра будет определяться только Всемирным Домом Справедливости, деятельность Центра будет протекать под контролем высшего законодательного органа.
        Среди важнейших обязанностей Международного Центра Обучения следует отметить координацию деятельности различных коллегий советников и помощь Всемирному Дому Справедливости в разработке планов по распространению Веры бахаи во всех странах мира. Возможно, уместно будет отметить здесь тот факт, что в священных текстах бахаи не ставится знак равенства между уровнем духовности верующего и занимаемым положением в общине. В документах Всемирного Дома Справедливости сказано:

"Учтивость, чувство собственного достоинства, почтительность и умение ценить достижения и заслуги ближнего - вот те добродетели, которые приведут любое сообщество к гармонии и процветанию. Гордость же и самовозвеличивание суть смертные грехи... Каждая душа конечной целью своего земного существования должна полагать достижение своего совершенства, дабы снискать Божее благорасположение. Какова душа сутью своей, ведомо лишь Богу. Совершенство души и положение человека в обществе не соотносятся никоим образом"(10).

ЖИЗНЬ ОБЩИНЫ И ПРАЗДНИК ДЕВЯТНАДЦАТОГО ДНЯ

        На местном уровне деятельность общины бахаи сосредоточена вокруг регулярных встреч всех членов сообщества на так называемом Празднике. Такого рода собрания проводятся всеми бахаи мира в одно и то же время. Даты Праздников определяются по солнечному календарю бахаи, введенному Бабом. Этот календарь состоит из девятнадцати месяцев, каждый месяц включает в себя девятнадцать дней, то есть всего 361 день(11). Оставшиеся четыре дня солнечного года (а в високосные годы - пять дней) называются "вставными днями". это время бахаи обмениваются подарками, устраивают домашние праздники с угощением - для них это время проявления гостеприимства(12). Упомянутые выше праздничные собрания проводятся в первый день каждого месяца по календарю бахаи. Таким образом, у приверженцев этой религии девятнадцать таких Праздников в году.
        Весь ход Праздника можно разделить на три части. Первая из них - молитвенная, и заключается она в чтении молитв и медитациях. При этом верующие обращаются не только к каноническим текстам своей религии, но и к Священным Писаниям других религий Откровения. Вторая часть посвящается административным вопросам: все присутствующие, включая подростков и детей, обсуждают дела общины. Представитель Местного Духовного Собрания доводит до сведения верующих принятые Собранием решения, касающиеся жизни всего сообщества в целом; казначей представляет отчет о финансовом положении общины. Членам общины предлагается вносить предложения, задавать вопросы, обращаться к представителям Местных Духовных Собраний по своим личным делам. Местным Духовным Собраниям не вменяется в обязанность непременно следовать всем предложениям и советам, но к мнениям рядовых верующих положено относиться со вниманием и в каждом случае докладывать общине о предпринятых шагах. Заключительная часть Праздника посвящена общению. Наряду с праздничным столом и беседами, она может включать в себя музыкальные номера, выступления артистов, игры и прочие развлечения. Все три части Праздника являются его неотъемлемыми составляющими; считается, что обсуждение дел и дружеское общение не менее полезны для духовного роста, чем молитвы.
        В большинстве общин ежемесячные Праздники проводятся в частных домах или небольших помещениях, принадлежащих общине. Как правило, общины невелики, поэтому Праздники проводятся в тесном кругу. Бахаулла предвидел развитие сообщества и предусмотрел то, что будет необходимо для общин будущего, значительно превосходящих современные общины по количеству верующих. Согласно замыслу Бахауллы, со временем в каждой деревне или другом населенном пункте будет свой Дом Поклонения (Машрик уль-Азкар, или Место вознесения славословий). Храм станет центром общинной жизни бахаи, а вокруг него вырастут различные здания, в которых разместятся вспомогательные службы(13).

ЗАКОНЫ БАХАИ: ДУХОВНАЯ СВОБОДА ЧЕРЕЗ ДИСЦИПЛИНУ

        Деятельность всех вышеописанных институтов Веры бахаи опирается на закон, явленный в Откровении. Бахаулла утверждал, что в основе любого общества лежит закон(14). Без закона нет порядка, а порядок является непременным условием всех видов совместной человеческой деятельности, будь то деятельность духовная, культурная, техническая или интеллектуальная. Даже личная свобода, безусловно, опирается на закон. Добровольно отказываясь от некоторых своих личных прав во имя принятой в обществе системы законов, человек способствует созданию среды, благоприятствующей осуществлению его личных устремлений, и, в конечном итоге, выигрывает больше, чем теряет.
        Любой разумный закон прежде всего стремится поставить под контроль животное начало человека. Выше мы уже затрагивали эту тему достаточно подробно. Здесь же только кратко напомним, что душа, интеллект, нравственные качества личности могут свободно развиваться лишь тогда, когда человеку удается обуздать свою физическую природу и использовать ее как послушный инструмент. Если же потакать плоти, то истинная природа человека станет рабой его животного начала.
        В основе всех законов, благоприятствующих духовному росту человека, лежат Откровения Явителей Божиих(15). Заповеди Моисея, Иисуса, Мухаммада являются не просто сводом правил поведения или моральных предписаний. Любовь, которую питает к нам Божий посланник, способна растопить наши сердца и отлить их в новую форму, несущую на себе отпечаток заповедей Явителей. Каждое Откровение заключало в себе новые понятия о добре и зле, и на этом основании каждый раз вводилась новая система законов. Бахаулла говорил: "Не думайте, что Мы даровали вам обыкновенный свод законов. Нет, Мы распечатали отборное Вино перстами мощи и власти"(16).

КИТАБ-И-АКДАС - КНИГА ЗАКОНОВ

        Принимая во внимание исключительную важность данного Богом Закона, не приходится удивляться, что Шоги Эффенди называл книгу законов Бахауллы Китаб-и-Акдас (Пресвятая Книга) "величественнейшим из творений Бахауллы", "самым ярким отблеском мысли Бахауллы" и возвещением Нового Миропорядка"(17). В Китаб-и-Акдас даны основополагающие законы, призванные определять духовную жизнь как личности, так и общины в целом. Это, безусловно, выдающийся документ. Подробный анализ Китаб-и-Акдас не входит в задачи настоящей работы, отметим лишь три важнейшие особенности этого свода основных законоположений: доступность законов, постепенность их ввода в действие и особый способ их обнародования.
        Законы Бахауллы затрагивают самые разнообразные аспекты жизни каждого верующего и общины в целом. Речь идет о молитвах, посте, браке, разводе, образовании, похоронах, завещании и наследстве, охоте, оплате десятины, отношениях между полами, культуре тела, работе, пище.
        Бахаулла и Абдул-Баха подчеркивали, что законы, содержащиеся в Китаб-и-Акдас, должны вводиться в жизнь постепенно, по мере того, как будет совершенствоваться человеческое сознание. Соблюдение даже части законов способствует духовному росту людей, а значит, готовит почву для внедрения в жизнь все новых и новых установлений. Бахаулла так объяснял принцип постепенности введения законов:

"Знай с достоверностью, что во всяком Возглашении свет Божественного Откровения даруется людям в строгой соразмерности с их духовными возможностями. Возьми в пример солнце. Как слабы его лучи, когда оно появляется над окоемом. Как постепенно нарастает их теплота и сила по мере приближения солнца к наивысшей точке, сие же делает возможным для всякой сотворенной вещи привыкнуть к усилению света. ... Когда б солнце внезапно явило всю мощь, таящуюся в нем, то, несомненно, всякому творению был бы причинен вред... Подобно этому, когда бы Солнце Истины на ранних степенях своего явления внезапно воссияло в полную силу, дарованную ему Промыслом Всемогущего, земля людского понимания опустошилась бы и погибла; ибо сердца человеческие не способны были бы ни воспринять силу сего Откровения, ни отразить лучи его света"(18).

        Руководствуясь данным принципом, Хранитель веры и Всемирный Дом Справедливости вводили законы Бахауллы постепенно, шаг за шагом, по мере роста и возмужания общины бахаи. Процесс внедрения законов продолжается и, разумеется, он будет долгим и медленным. Часть законов, как указывал Шоги Эффенди, "рассчитана на сообщество будущего, которому суждено вырасти на обломках нынешнего, объятого хаосом общества"(19).
        Строго говоря, название Китаб-и-Акдас следует относить не ко всей книге, а только к ее основной части. Помимо этого, в книге содержится много текстов, формулирующих и разъясняющих законы Веры бахаи. Оригинал книги представляет собой небольшой томик на арабском языке. Бахаулла сопроводил первоначальный текст большим количеством Скрижалей, более подробно освещающих затронутые в нем темы, а также комментарием, представляющим собой ответы на вопросы персидских ученых о Китаб-и-Акдас. Бахаулла предвидел, что возникнет необходимость и в дальнейших толкованиях и комментариях, поэтому Абдул-Баха дополнил книгу новыми пояснениями и сведениями. В итоговый свод законов вошли также обширные толкования, принадлежащие перу Шоги Эффенди, Хранителя Веры бахаи.
        Таким образом, для изучения отдельных законоположений Китаб-и-Акдас приходится прослеживать их развитие в различных документах. Шоги Эффенди поставил задачу систематизировать и опубликовать свод законов Китаб-и-Акдас. Он сам приложил к этому немало сил, перевел на английский язык часть оригинала, составил подробный план труда, названный им "Краткий обзор и свод законов", а также комментарии к тексту. В 1973 году, к столетию со дня завершения Бахауллой Китаб-и-Акдас, Всемирный Дом Справедливости опубликовал под названием "Краткий обзор и свод законов и постановлений Китаб-и-Акдас" фрагменты этой книги, переведенные Шоги Эффенди, вместе с комментариями(20).

ОСНОВНЫЕ ЗАКОНЫ КИТАБ-И-АКДАС

        Далее речь пойдет о некоторых сферах жизни людей, в которых общиной бахаи уже применяются соответствующие законы, установленные в Китаб-и-Акдас. Это поможет получить некоторое представление о предписаниях Бахауллы, а также наглядно выявить три ранее упомянутые особенности указанных законов.

МОЛИТВА И МЕДИТАЦИЯ
        Одним из важнейших обязательных предписаний Бахауллы, обращенных к верующим, является ежедневная молитва и медитация. Сборники молитв Бахауллы и Абдул-Баха существуют на многих языках; на английском языке издана книга в 300 страниц, целиком состоящая из текстов для медитаций Бахауллы. Эти книги служат основой духовной жизни бахаи.
        Помимо общего предписания молиться и предаваться медитациям, Бахаулла указал также особую молитву, которую каждый верующий, достигший зрелости, обязательно должен читать ежедневно(21). Эта молитва существует в трех вариантах; верующий волен выбрать один из них. Вот текст Краткой обязательной молитвы. Время для ее чтения - с полудня до захода солнца:

"Свидетельствую, о мой Боже, что Ты сотворил меня, дабы я познал Тебя и поклонялся Тебе. Исповедаю в сей час бессилие свое и Твою мощь, скудость свою и Твое обилие.
    Нет Бога, кроме Тебя, Помощника в опасности, Самосущного"(22).

ВОЗДЕРЖАНИЕ ОТ АЛКОГОЛЯ И НАРКОТИКОВ

        Бахаулла учил, что употребление алкоголя, а также наркотиков или галлюциногенов оказывает вредное воздействие на высшие физические функции и снижает умственные способности, а это, в свою очередь, препятствует духовному развитию. Бахаи запрещено употреблять их в каком бы то ни было виде. Единственное исключение - это предписание врача, но оно должно ограничиваться только теми случаями, когда иного способа лечения не существует. Других запретов, касающихся употребления пищи или напитков, учение бахаи не налагает. Курение, например, не возбраняется, хотя и признается достойным осуждения как привычка, пагубная для телесного здоровья и, зачастую, неприятная для окружающих(23).

ПОСТ

        Подобно другим религиям Откровения, учение бахаи предписывает пост как средство, помогающее дисциплинировать душу. Бахаулла повелел всем взрослым бахаи раз в год соблюдать девятнадцатидневный пост, то есть воздерживаться от пищи каждый день с восхода до заката солнца. Период поста приходится по календарю бахаи на месяц Ала (что значит Величие) и длится со 2 по 21 марта включительно. Этот месяц предшествует Новрузу, то есть Новому году, совпадающему у бахаи с днем весеннего равноденствия. Период поста рассматривается, соответственно, как время духовного возрождения и подготовки к новым трудам. В Китаб-и-Акдас, однако, указывается, что от необходимости соблюдать пост освобождаются кормящие матери, беременные женщины, престарелые, больные и те, кто находится в пути, занят тяжелым трудом, а также дети младше пятнадцати лет(24).

ВОЗДЕРЖАНИЕ ОТ ЗЛОСЛОВИЯ

        Помимо предписаний для верующих, как индивидов, Бахаулла оставил множество законов и правил, имеющих отношение к общинной жизни. Так, Бахаулла признавал крайне пагубным для душевного здоровья злословие, склонность осуждать ближних: "Злословие гасит свет сердца и губит жизнь души"(25). Злословие есть осуждение ближнего в присутствии третьего лица, будь то со злым умыслом или без такового. Члену общины бахаи позволено принести жалобу на чьи-либо действия (без широкой огласки) в Местное Духовное Собрание, предоставив дальнейшее решение вопроса на усмотрение этого органа, самому же верующему надлежит воздерживаться впредь от разговоров на эту тему.

БРАК

        Брак рассматривается законом бахаи одновременно и как духовный, и как общественный институт. Брак затрагивает интересы не только самих супругов и их детей, но и родителей, дедушек и бабушек, внуков и прочих родственников мужа и жены. Более того, брак влияет (по крайней мере, в здоровом обществе должен влиять) на все прочие социальные связи в ближайшем окружении супругов. По этой причине Бахаулла указывал на необходимость для супругов изучить характер друг друга, чтобы по легкомыслию не допустить ошибки в выборе партнера по брачному союзу. Член общины бахаи, желающий вступить в брак, должен заручиться согласием своих родителей, а также родителей будущей жены или мужа (вне зависимости от того, принадлежит ли она или он к общине бахаи). Бахаи не придерживаются бытующей на Востоке традиции, согласно которой невесту для сына или жениха для дочери выбирают родители. Но, в противовес современным западным традициям, вступающим в брак не предоставляется полная свобода выбора, ибо в действительности их решение затрагивает интересы многих людей. Молодые должны принять во внимание мнение родителей, на которых последствия принятого детьми решения могут сказаться самым серьезным образом(26).
        Вера бахаи предписывает до заключения брака хранить целомудрие, ибо сексуальный инстинкт дан человеку для рождения детей и укрепления семейных уз. В браке супруги должны сохранять безусловную взаимную верность. Этому требованию придается большое значение. Брак никоим образом не является обязательным для бахаи, но настоятельно рекомендуется и назван "твердыней благополучия". Безбрачие не считается добродетелью, а, напротив, относится к разряду нежелательных ограничений(27).
        У бахаи отсутствует установленный ритуал заключения брака. Обряд может быть предельно простым. Единственное требование - обмен клятвами: "Мы будем все, воистину, следовать воле Божией". Обряд проводится с ведома Духовного Собрания, удостоверившего согласие родителей, и с участием назначенных им свидетелей. Церемония обычно завершается чтением молитв, выбранных невестой и женихом, и музыкой.

УСЛОВИЯ РАЗВОДА

        Учением бахаи развод допускается, но не одобряется. Считается, что обычные трудности семейной жизни "очищают характеры" супругов и укрепляют брачный союз, который можно сравнить с кирпичиком в здании общества. При этом признается, что из-за несовместимости характеров в семейной жизни могут возникнуть непреодолимые трудности. В случаях, когда отчуждение между супругами доходит до такой степени, что заходит речь о разводе, законом бахаи предусмотрен так называемый "год ожидания", то есть год раздельной жизни супругов. Этот период необходим для того, чтобы супруги имели возможность воспользоваться советами окружающих и предпринять попытки уладить конфликт и таким образом сохранить союз. Любая из сторон может обратиться за помощью в Местное Духовное Собрание. Члены Местного Духовного Собрания встречаются с обоими супругами и выясняют, готовы ли они сделать попытку к примирению. Если примирение представляется невозможным, Духовное Собрание назначает дату, от которой отсчитывается "год ожидания". К указанному времени супруги обзаводятся раздельным жильем.
        В течение "года ожидания" Духовное Собрание пытается помочь паре преодолеть возникшие трудности; при этом не исключается и помощь специалистов. По закону бахаи развод может быть получен не раньше, чем истечет "год ожидания".
        Подобную практику можно было бы назвать "лечением для семьи". Брак, когда он "болен", лечат щадящими средствами, предоставляя "семейному организму" возможность собраться с силами и одолеть недуг.

НЕУЧАСТИЕ В ПОЛИТИЧЕСКИХ ДВИЖЕНИЯХ

        По мнению Бахауллы, чрезвычайно важным законом Веры бахаи является полный отказ от участия в каких бы то ни было политических движениях. Казалось бы, сторонники Веры бахаи, ратующие за благо всего человечества, во имя осуществления этих целей должны участвовать во всевозможных политических акциях. В жизни дело обстоит иначе. Бахаи разрешено участвовать в выборах и голосовать за любого кандидата, который, как подсказывает им совесть, способен принести наибольшую пользу обществу. Верующие могут также занимать государственные посты, не связанные с политической деятельностью. Но бахаи не имеют права присоединяться к каким бы то ни было партиям и движениям(28).
        Объяснение этому следует искать в одном из основополагающих принципов вероучения бахаи, а именно в убежденности, что в наши дни для всех народов и государств нет более важной задачи, чем достижение единства человечества. Лишь восхождение человеческой цивилизации на эту новую ступень, как учил Бахаулла, откроет дорогу для подлинного социального прогресса: "Благоденствие, мир, спокойствие наступят лишь тогда, когда будет установлено прочное единство"(29). Бахаулла полагал, что политические движения по самой своей сути разделяют людей, противопоставляя их друг другу. Они неспособны служить общим интересам всего человечества. Любые политические средства, как указывал Бахаулла, будь то национального, расового, культурного или идеологического толка, ограниченны и несовершенны.
        Принцип невмешательства в политику не препятствует тому, чтобы бахаи занимали определенную позицию в отношении некоторых спорных вопросов чисто социального или нравственного характера - при условии, что эти вопросы не становятся предметом политических дискуссий. В течение многих лет последователи Веры бахаи играют весьма заметную роль в решении таких социальных вопросов, как достижение расового равенства и искоренение дискриминации.
        Принцип неучастия в политике тесно связан, и идеологически, и на практике, с принципом лояльности по отношению к властям. Бахаулла призывал своих сторонников повиноваться правительству, находящемуся в настоящее время у власти, и воздерживаться от каких-либо попыток ослабить или свергнуть его. При смене правительства, придерживаясь все того же принципа верности властям, бахаи должны стать лояльными подданными новой администрации. Такая позиция как нельзя лучше согласуется с требованием невмешательства в политику(30).

СОВЕЩАТЕЛЬНОСТЬ - ОСНОВНОЙ ПРИНЦИП ОРГАНИЗАЦИИ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ БАХАИ

        В основу всех законов и общественных структур Веры бахаи положен принцип коллективного принятия решений, известный под названием "совещательность". Имеется в виду откровенный, но доброжелательный обмен мнениями с целью выяснения истины и достижения подлинного согласия. Не будет преувеличением сказать, что каждый приверженец религии бахаи проходит школу "совещательности". Приведем высказывание по этому поводу Шоги Эффенди:

"Принцип совещательности, который является одним из основных законов Структуры управления, следует применять ко всем видам деятельности Бахаи, затрагивающим коллективные интересы Веры, ибо именно посредством сотрудничества и постоянного обмена идеями и мнениями можно наилучшим образом защитить и обеспечить интересы Дела. Личной инициативы, способностей и изобретательности, -  хотя без них и не обойтись, - ни в коей мере не достаточно для выполнения задачи такого грандиозного размаха, если за ними не стоит богатство коллективного опыта и мудрость группы людей"(31).

        Не менее важная роль отводится принципу совещательности в семейной жизни бахаи, в особенности в отношениях между мужем и женой. Верующим рекомендуется во всех случаях, когда это представляется разумным, искать совета у других, даже в своих личных делах. Всемирный Дом Справедливости, однако, предостерегает:

"Следует помнить - целью любого совместного обсуждения Бахаи является поиск решения проблемы, что отличает его от популярных в наши дни среди определенных слоев общества групповых действ, участники которых полностью обнажают свою душу, подобно тому, как это делается на исповеди, запрещенной Верой... Нам запрещено исповедоваться кому бы то ни было в своих грехах, проступках... подобно членам некоторых религиозных сект. Но если у нас появится желание признать свою неправоту или свои  недостатки, покаяться или попросить прощения, никто не запрещает нам так поступить"(32).

        Ниже мы приводим широко известный отрывок из сочинений Абдул-Баха, ставший рабочим документом для Национальных и Местных Духовных Собраний бахаи, руководством по практическому применению принципа совещательности:

"Первое условие - это абсолютная приязнь и согласие среди членов Собрания. Они должны быть полностью свободны от отчужденности и являть собой Единство Божие, ибо они суть волны одного моря, капли одной реки, звезды одних небес... После этого следует им с величайшей преданностью, обходительностью, достоинством, тщанием и сдержанностью приступить к выражению своих точек зрения. В каждом вопросе они должны отыскать истину и не настаивать на своем, ибо упорное отстаивание своих взглядов приведет в конечном счете к несогласию и пререканиям; истина же останется сокрытой. Уважаемым членам следует со всей откровенностью излагать свои мысли, причем ни в коем случае недопустимо умаление одним мнения другого; напротив, следует спокойно изложить то, что истинно, а в случае возникновения разногласий должна возобладать точка зрения большинства и все должны подчиниться и покориться большинству. Непозволительно также для любого из досточтимых членов несогласие с каким бы то ни было из принятых ранее решений, даже если оно неверно, или осуждение этого решения, будь то на Собрании или после него, ибо подобная критика может стать препятствием для воплощения любого решения в жизнь... Если приложат они усилия к выполнению этих условий, снизойдет на них Благодать Святого Духа, и Собрание сие станет средоточием Небесного блаженства, и сонм подтверждений свыше будет в помощь им, и день за днем дано им будет принимать новые излияния Духа"(33).

        Еще одна интересная особенность деятельности Духовных Собраний бахаи - это сознательное стремление к единодушию. Принятие решений большинством голосов - мера вынужденная, далекая от совершенства:

"Идеальный вариант завершения совета у бахаи - принятие единодушного решения. Когда это не представляется возможным, должно проводиться голосование ... Как только решение принято, оно становится решением всего Собрания, а не только тех членов, которые оказались в большинстве"(34).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

        Рассмотренные нами предписания и другие основополагающие законы и организационные принципы Веры бахаи составляют прочный духовный фундамент, на котором покоится здание новой религии. Некоторые, возможно, полагают, что приверженцы религии, цель которой - достижение единства человечества и создание нового мирового сообщества, основанного на началах справедливости, - это люди, далекие от реальности жизни. Разумеется, в Вере бахаи заключена мечта человечества, и часть сторонников этой веры можно было бы причислить к разряду мечтателей. Но с другой стороны, все они сознают, что их цели недостижимы без самоотверженных усилий и жертв как каждого из нас, так и общества в целом.
        Бахаи полагают, что условием построения Нового Миропорядка и мировой цивилизации является новый образ жизни, который позволит дисциплинировать человеческую природу и направить силы человека на выполнение Божественных задач, стоящих перед родом людским. Нововведения должны коснуться как частной жизни, так и устоев общества. Необходимо вернуть институту брака роль опоры цивилизации. В жизнь личности следует привнести духовность; помогут этому ежедневные молитвы, медитации, служение ближним. С укоренившимися в обществе порочными привычками, такими, как злословие, разрушающими самые основы человеческого общежития, необходимо покончить. Людям надлежит отказаться от бесплодной траты времени и усилий, каковой является участие в политических движениях; вместо этого они должны учиться сотрудничать и совместно вырабатывать решения. Должны возникнуть новые общественные структуры, характерной чертой которых будет значительно более активное участие в них широких масс. То, что общество до сих пор не подчинилось необходимой (и неизбежной) дисциплине, а также не ввело упомянутые новые структуры, бахаи объясняют склонностью людей выдавать желаемое за действительное и ждать, что мировые проблемы решатся сами, по мановению свыше. Бахаулла говорил об этом:

"Тот, кого Бог наделил проницательностью, с готовностью подтвердит, что правила, установленные Богом, суть высшие средства для поддержания порядка в мире и обеспечение безопасности народов. Отвергающий их будет назван среди жалких и недалеких. Воистину, Мы заповедали вам не поддаваться дурным страстям и порочным желаниям и не преступать границ, очерченных Пером Величайшего, ибо се есть дыхание жизни для всякого сотворения. ...
    О народы мира! Знайте же наверное, что заповеди Мои суть светильники Моего кроткого провидения средь слуг Моих и ключи милосердия Моего для Моих созданий. ... Когда бы человек вкусил сладости речей, кои уста Всемилостивого пожелали изречь, он отверг бы все богатства земли, будь они в его власти, дабы защитить истину хотя бы одной из Его заповедей, воссиявших на восходе благодетельной заботы Его и кроткой доброты"(35).

Содержание

        В архитектуре Домов Поклонения также находит выражение свойственный общине бахаи оптимизм. Бахаи твердо убеждены, что со временем большая часть человечества станет следовать учению Бахауллы. Они верят, что углубляющийся всеобщий кризис станет тем фактором, который побудит людей всего мира задуматься о поисках истины, и если до человечества будет донесено Послание об Откровении Бахауллы, то ряды его последователей станут непрестанно пополняться за счет тех, кто ищет духовного руководства. Открытость архитектуры храма, слияние в проекте различных стилей, богослужения, из которых исключены как проповеди, так и привычный церковный ритуал, - все это убедительно отражает радостную устремленность в будущее.
        При нынешнем положении вещей такой оптимистический настрой представляется вполне оправданным. Вера бахаи ныне одна из наиболее быстро растущих религий мира. В апреле 1979 года Всемирный Дом Справедливости объявил о том, что последний из серии широкомасштабных планов распространения веры, а именно Пятилетний план, к выполнению которого приступили в 1974 году, успешно завершен. Во многих случаях намеченные рубежи были превзойдены. Это прежде всего относится к возросшему количеству Духовных Собраний и центров веры. Отмечалось, что численность верующих за пять лет возросла более чем на сорок процентов.
        В предшествующий девятилетний период (за время предыдущего плана) наиболее быстрый рост общины бахаи был отмечен в Африке и Латинской Америке, на этот же раз лидерство перешло к общинам бахаи в Азии и на островах Тихого океана. Вдохновленный такими результатами, Всемирный Дом Справедливости объявил о том, что незамедлительно приступает к выполнению нового Семилетнего плана, рассчитанного до весны 1986 года(5). К 1983 году, когда представители бахаи всего мира собрались в Хайфе на свой всемирный съезд, выполнение нового плана уже шло с опережением поставленных целей.
        Мы вкратце ознакомились с данными, представляющими численность бахаи, а также с особенностями роста и укрепления общины. Изучение внутренней жизни общины сопряжено с большими трудностями. Наиболее логичным представляется обратиться для этого к опыту самих членов общины. Каким образом человек принимает Веру бахаи? Что переживает человек, ставший в наши дни бахаи?
        Разумеется, ответы на эти вопросы неоднозначны. Более того, по-видимому, существенные различия культурно-географического характера служат причиной некоторых расхождений в рассказах бахаи из разных общин. При всем том история Веры бахаи, религиозное учение, постепенно воплощающийся в жизнь Административный Порядок по сути своей одинаковы во всех общинах и неизменно вызывают горячий отклик у всех принявших эту веру, к какой бы национальности они ни принадлежали.
        К духовному облику верующего-бахаи Всемирный Дом Справедливости предъявляет следующие требования:

"Главным побудительным мотивом должно быть принятие Божественного Откровения и признание Посланника Господа. Тот, кто объявляет себя бахаи, должен проникнуться красотой учения и всем сердцем откликнуться на любовь Бахауллы. Тому, кто хочет принять Веру, не обязательно глубоко знать все богословские аргументы, ее историю, законы и принципы. Однако человеку, в душе которого зародилась искра веры, необходимо познакомиться с жизнью и учением основоположников данной религии, а также иметь общее представление о законах, которые ему придется соблюдать, и об администрации, которой верующим надлежит подчиняться"(6).

        Для тех, кто родился и вырос в семье бахаи, процедура формального принятия веры чрезвычайно проста. Учение бахаи отвергает авторитарные методы воспитания, поэтому к детям относятся, как к членам общины. Они наравне со взрослыми отмечают все знаменательные даты и участвуют в Праздниках общины, изучают историю веры и учение Бахауллы, а также все другие мировые религии. В них воспитывают стремление сообразовывать свою жизнь с принципами веры, разумеется, в той мере, в какой это доступно для их возраста(7). То, что вероучение бахаи обращено к актуальным проблемам жизни общества, без сомнения, побуждает юношество продолжать свой духовный и интеллектуальный поиск, оставаясь под сенью веры. Тем не менее молодые люди вольны, при желании, выйти из общины. По достижении совершеннолетия (в общине бахаи это пятнадцатилетний возраст) подростки принимают на себя полную ответственность за свое духовное развитие. Приблизительно в то же время они объявляют о том, считают ли они себя бахаи и намерены ли по-прежнему принимать участие в жизни общины.
        Что касается тех, кто принимает Веру бахаи в зрелом возрасте, то обычно такое решение является следствием тесного общения с верующими. Широкая просветительская деятельность общины привлекает множество людей, желающих получить дополнительные сведения о новой религии из уст самих верующих. На организуемых для небольших групп учебных занятиях или на официальных презентациях все интересующиеся Верой бахаи могут получить достаточно подробные сведения об учении и целях, которые ставит перед собой община. Нередко после этого интересующийся верой либо сам осведомляется об условиях вступления в общину, либо бахаи предлагают ему обдумать такую возможность. Те, кто пожелает принять веру, обращаются в Местное Духовное Собрание; если члены данного органа сочтут, что будущий бахаи принял свое решение сознательно и ответственно и готов руководствоваться в жизни учением Бахауллы, то принятие в общину можно считать состоявшимся. Такого рода событие не сопровождается каким-либо ритуалом или принятием обетов, но, как правило, празднуется в дружеском кругу.
        Новый член общины бахаи оказывается вовлеченным одновременно в два процесса: во-первых, он начинает заниматься собственным духовным совершенствованием; во-вторых,  вместе со своими единоверцами участвует в практической деятельности, направленной на претворение в жизнь идеалов, провозглашенных Бахауллой. Молитвы, медитации, пост в установленные дни, воздержание от наркотиков и алкоголя, отказ от привычки осуждать ближних и злословить - таковы основные элементы предписываемой самодисциплины. Кроме того, община бахаи, как правило, осуществляет долговременную программу распространения веры, требующую согласованных усилий и неустанного труда верующих. Постоянное участие членов общины в ее практических делах является важной отличительной особенностью жизни бахаи.
        Духовная дисциплина для бахаи так же необходима, как и практическая деятельность в рамках общины, ибо вероучение бахаи особое место отводит служению. Бахаулла учил, что через служение природа человека выражает себя наиболее полно. Духовный рост, раскрытие внутреннего потенциала сопряжены со служением делу объединения человечества. Цель духовной дисциплины состоит в том, чтобы освободить душу человека от забот о собственном "я", что углубит его чувство общности со всеми людьми и направит его энергию на поиски возможностей служить ближним. Деятельность общины бахаи как нельзя лучше удовлетворяет потребность верующих в подобного рода служении. Ввиду отсутствия духовенства жизнь общины организована таким образом, что всем верующим необходимо активно участвовать в делах общины.
        Особое значение придается участию в деятельности, связанной с распространением веры. Бахаулла говорил, что наиболее полезным служением в наши дни является "проповедь завета Божиего"(8). От каждого бахаи требуется взять на себя труд донести весть об Откровении Бахауллы до всех, кто, по их мнению, готов его принять. Абдул-Баха предупреждал, что время на исходе. Кризис, охвативший современное общество, будет углубляться, вызывая все большие страдания людей и, в конечном итоге, приведет к тому, что существующие формы человеческого общежития распадутся. Общины бахаи должны явить альтернативные формы организации жизни общества. Для этого необходимо, чтобы во всех странах многократно возросло число людей, откликнувшихся на призыв Бахауллы и стремящихся воплотить его учение в жизнь(9).
        Неудивительно, что вновь пришедшие в общину члены, как правило, делают все возможное, чтобы достойным образом откликнуться на этот призыв. Они обрели опору и смысл жизни и спешат поделиться этими благами с ближними. Однако несмотря на то, что распространению веры придается такое большое значение, на прозелитизм наложен строжайший запрет(10). Бахаи стараются привести ближних к своей вере, не вторгаясь при этом в их частную жизнь и не нарушая  обычаев страны, в которой живут. Как показывает опыт, способы решения этой задачи могут быть самыми разнообразными, в зависимости от обстановки в конкретной стране и национальных особенностей характера людей.
        Говоря о деятельности бахаи по распространению веры, трудно делать какие-либо обобщения. В большей части стран Запада как отдельные верующие, так и семьи бахаи распространяют свою веру в обычной повседневной жизни: в беседах с соседями, друзьями, сотрудниками; во время различных общественных мероприятий, учебных занятий и отдыха. Немалые возможности открываются на Праздниках и прочих встречах бахаи, куда приглашаются не только члены общины, но и все желающие. В других регионах земного шара широкая общественность проявляет значительно больший интерес к религии, чем на Западе, и в обсуждение новых духовных учений вовлекаются целые общины. В Центральной Африке и Южной Америке ряды верующих значительно пополнились за дни пребывания там групп бахаи, устраивавших музыкальные и театральные представления, проводивших беседы и учебные занятия, посвященные основам вероучения. В некоторых случаях занятия организовывались по инициативе слушателей. Бахаи Северной Америки получали приглашения выступить перед темнокожими прихожанами в церквах южных штатов, рассказать об Откровении бахаи во время сходок индейцев в канадских прериях. В колледжи и университеты Северной Америки, Индии, молодых государств Тихого океана, островов Карибского моря нередко приглашают ученых, исповедующих Веру бахаи, для чтения лекций по основам своего вероучения.
        Однако самый распространенный способ привлечения новых сторонников вероучения Бахауллы - это "встречи у очага". Это название возникло в среде первых бахаи в Монреале (Канада), хотя подобные встречи устраивались бахаи и раньше в других городах(11). Речь идет о регулярных занятиях, проводимых в частных домах, на которые приглашается несколько человек друзей и знакомых. Благодаря этому в общину было привлечено достаточно много неофитов. Беседы в узком кругу позволяют слушателям изучить основные концепции, законы и богословские доктрины веры в приемлемом для их восприятия темпе, не выставляя напоказ свои личные духовные искания перед посторонними, не привлекая внимания, как это бывает во время массовых собраний. Кроме того, такой способ привлечения новых верующих укрепляет дружеские связи, которые помогают затем новообращенным освоиться и найти свое место в общине.
        Деятельность пионеров - особый род проповеднической деятельности бахаи. Религия бахаи не имеет духовенства; отсутствуют, соответственно, и профессиональные миссионеры, которые несли бы учение бахаи в те уголки земли, где население с ним еще не знакомо. Своим распространением Вера бахаи обязана не миссионерам, а инициативе тысяч своих последователей, которые, в одиночку или семьями, оставляют свой дом и переселяются в новые места. Пионеры сами зарабатывают себе на жизнь, а распространению веры посвящают свободное от профессиональной деятельности время. Люди меняют работу, продают свои дома, подыскивают новое жилье, овладевают иностранными языками, решают множество других бытовых проблем - и все это с одной целью: принести учение бахаи еще в один город, область, край.
        Деятельность пионеров может быть связана также с переездом в другую страну, где Вера бахаи еще не пустила корни. В каждый из широкомасштабных планов распространения веры Всемирным Домом Справедливости включается список стран, нуждающихся в помощи добровольцев из-за рубежа, и определяется, сколько требуется пионеров. Во многих случаях ставятся определенные задачи перед различными национальными общинами; нередко в определенную страну или регион призываются добровольцы сразу из трех-четырех стран. В результате, в определенную местность в Финляндии или на Гаити могут прибыть бахаи из Ирана, Франции, Японии и Соединенных Штатов. Независимо от того, какую конкретную помощь в состоянии оказать новоприбывшие, пригласившая их община получает возможность наблюдать, как воплощается в жизнь принцип "единства в многообразии" (то же относится, без сомнения, и к пионерам, прибывшим из-за рубежа).
        Такого рода акции, как и все прочие виды деятельности общины бахаи, целиком и полностью зависят от инициативы и чувства ответственности каждого верующего. Члена общины никто не контролирует. Он решает сам, в чем состоят его обязанности, связанные с распространением веры. Духовные Собрания могут вмешаться, если деятельность того или иного бахаи почему-либо вызывает у них возражения, но само участие в распространении веры - это исключительно дело совести верующего. То же самое можно сказать и о деятельности пионеров, считающейся у бахаи весьма почетной. Членов всех местных общин бахаи ежемесячно уведомляют о том, где ждут пионеров и странствующих учителей. Такого рода сведения бахаи получают на Праздниках Девятнадцатого Дня, конференциях или из разнообразных печатных материалов, издаваемых общиной. Решение откликнуться на призыв зарождается в сердце верующего или принимается сообща всей семьей. Затем пионер или семья пионеров обращается в соответствующий административный институт веры для получения сведений о конкретных задачах и проектах.
        Финансирование многочисленных программ бахаи также основано на принципе добровольности. В начале года (по календарю бахаи) все Местные и Национальные Духовные Собрания принимают решения относительно бюджета. В бюджете предусмотрены средства, необходимые для проведения запланированных на данный год проектов (это может быть деятельность по распространению веры, приобретение собственности, программы развития), а также административные издержки и средства для покрытия различных общинных нужд. Затем финансовый план общины, равно как и сведения о потребности в пионерах и странствующих учителях, доводятся до местных бахаи. Целенаправленный "сбор пожертвований", к какому нередко прибегают разного рода религиозные и благотворительные организации, в общине бахаи не разрешен. Допускаются лишь призывы самого общего характера, обращаться к кому-либо непосредственно запрещено. Все взносы делаются добровольно. Шоги Эффенди резко осуждал любые действия, в которых можно усмотреть психологическое давление на верующих(12). Более того, о взносе, сделанном верующим, известно только ему самому, его семье и казначею того органа, который принял пожертвование.
        Возможность делать пожертвования в Фонд рассматривается в среде верующих как духовная привилегия, даруемая тем, кто принял учение Бахауллы. Соответственно, пожертвования от людей, не являющихся членами общины, не принимаются. Бывали случаи, когда благотворители-небахаи настаивали на том, чтобы Духовное Собрание приняло пожертвование на ту или иную заинтересовавшую их программу. В таких ситуациях бахаи призывают дарителя вложить предложенные средства в какие-либо общественные благотворительные фонды. Администрация бахаи и сама вкладывает в упомянутые фонды анонимные пожертвования. Институты бахаи могут принимать и использовать посторонние пожертвования лишь в тех случаях, когда речь идет о программах, направленных на удовлетворение социальных, материальных и духовных потребностей общества в целом. Таким образом, у верующих бахаи укрепляется чувство ответственности и личной заинтересованности в начинаниях общины(13).
        Система управления делами общины бахаи также предоставляет верующему богатые возможности для воплощения идеала служения. Тот факт, что Вера бахаи является религией без духовенства, производит глубокое впечатление на неофитов. Новообращенные вскоре осознают, что вступили не в ряды церковной паствы, а именно в общину. На членов общины возлагаются не только скромные вспомогательные функции - верующие участвуют в выработке и принятии решений, в планировании, могут официально представлять общину.
        Новообращенные члены общины вскоре обнаруживают, что приняли веру, которая находится на этапе своего становления. Им не только предоставляются обширные возможности для творчества (в достаточно просторных рамках, обозначенных учением бахаи и под руководством Всемирного Дома Справедливости); но от них и ждут творчества, ибо для достижения высоких целей стремительно развивающейся общины насущной необходимостью являются новые формы деятельности. Способности и таланты новообращенных быстро находят себе применение. Новичку могут предложить взять на себя обучение детей, подготовить газетное объявление, войти в состав делегации к мэру города или к членам правительственной комиссии, организовать Праздник Девятнадцатого Дня, оказать помощь в подготовке региональной конференции, принять участие в концерте или театральном представлении, показать кинофильм, устроить выставку, напечатать корреспонденцию, помочь в ведении бухгалтерского учета, составить небольшую библиотеку и так далее, ибо деятельность общины многообразна. Именно поэтому, когда кто-то в общине спрашивает: "Почему мы не делаем то-то или то-то?", ответ обычно таков: "Потому что еще не нашелся человек, который бы взялся за это дело".
        Отличительной особенностью общины бахаи является ее постоянная активная деятельность. В главе 8 упоминался Праздник Девятнадцатого Дня, являющий собой основу жизни местных общин бахаи. Отмечалось и большое значение, которое придается этому событию в Писании бахаи. Во время региональных и национальных съездов также предоставляются возможности для совместного обсуждения верующими дел общины. Съезды также позволяют верующим из различных регионов страны общаться между собой.
        В дополнение к этому община регулярно организует различного рода конференции. Каждый широкомасштабный план распространения веры включает в себя организацию нескольких международных конференций в крупнейших центрах. На эти тщательно подготовленные мероприятия, длящиеся, как правило, три-пять дней, обычно съезжаются бахаи из разных уголков земного шара, чтобы отпраздновать последние достижения в деле распространения веры, обсудить современную обстановку и проблемы, ознакомиться с новой литературой, аудио- и видеоинформацией, другими полезными материалами. Нередко на такого рода встречах выступают Десницы Дела Божиего (см. главу 8), а также ученые-бахаи - специалисты в различных областях знания. Программа конференции также включает выступления музыкантов, артистов, а иногда и показ спектаклей. Таким образом, участники конференций получают возможность непосредственно приобщиться к различным культурам, представленным во Всемирной общине бахаи(14).
        Такие конференции устраиваются на национальном и региональном уровне. Благодаря этому бахаи могут существенно расширить круг своего общения. Связанные с конференциями частые поездки также позволяют членам общины обогатить свои знания о культуре и общественном устройстве разных стран. Без сомнения, многие при этом пользуются случаем для установления личных контактов и распространения веры. Будущим пионерам такие конференции помогают преодолеть робость и безболезненно принять решение о переезде.
        Ничто так не обогащает духовный и социальный опыт верующего, как принятое у бахаи паломничество. Бахаулла призывал каждого из своих последователей по меньшей мере один раз в жизни совершить девятидневное паломничество во Всемирный Центр Веры бахаи в Хайфе (Израиль). Число паломников множится. Оно возросло до такой степени, что в последние несколько лет желающим совершить паломничество приходится какое-то время ждать, пока подойдет их очередь.
        Паломничество считается высшей точкой жизненного пути бахаи. Паломники прибывают в Хайфу группой, насчитывающей около восьмидесяти человек из разных уголков земного шара. В течение девяти дней группа осматривает святые места в Хайфе, Акке и окрестностях. В одиночку или в составе небольших групп паломники посещают гробницы Бахауллы, Баба и Абдул-Баха. Можно побывать в домах, где жил основатель веры во время ссылки и заключения в Святой Земле, часть дня уделить посещению Архива и осмотреть рукописи, представляющие собой письменное наследие Веры бахаи, памятные предметы, принадлежавшие вероучителям, героям и мученикам первых лет истории веры. Только здесь взору верующих предстают портреты Баба и Бахауллы(15). Тесные, зачастую дружеские связи, существующие между верующими на нынешнем, раннем этапе развития веры, наполняются здесь новым содержанием благодаря приему, который устраивает Всемирный Дом Справедливости в честь прибытия каждой группы паломников. Верующему предоставляется возможность в непринужденной обстановке пообщаться с представителями высшего института Веры бахаи.
        Паломничество, как правило, оставляет неизгладимое впечатление. Бахаи верят, что человек в эти дни как никогда близок к Царствию Божиему. Говоря словами весьма почитаемого писателя-бахаи, в прошлом архидиакона англиканской церкви, Джорджа Таунсенда, Откровения Баба и Бахауллы - это Бог, "прошедший рядом с нами". В Хайфе и в Акке верующий ощущает след этого Божественного прикосновения, и это ощущение настраивает ум и сердце на глубокое восприятие основных истин Откровения бахаи.
Во время паломничества верующий может также составить себе более полное представление о всемирной общине, к которой он принадлежит. Мало кому в современном мире случается провести девять дней в тесном общении с представителями самых разных культур. Пока длится это общение, проходящее в обстановке, напоминающей о драматической истории Веры бахаи, верующий испытывает ни с чем не сравнимое чувство принадлежности к "единой мировой семье", рожденной Откровением Бахауллы. Многие бахаи после паломничества совершают поездки по другим странам, распространяя веру, встречаясь с друзьями-пионерами; для некоторых паломничество становится толчком к тому, чтобы самим отправиться в какую-нибудь страну в качестве пионеров.
        Бахаулла призывал своих последователей не только приобретать этический и духовный опыт, но также изучать искусства и науки. Помимо того, что на бахаи возложена обязанность давать детям по возможности наилучшее образование, они должны использовать все доступные средства для того, чтобы повышать собственный образовательный уровень и развиваться духовно:

"Знания суть крылья, на которых человек воспаряет, ученость есть лестница, по которой он восходит. Всем людям надлежит преумножать свои знания. Но постигать следует лишь те науки, что идут на пользу народам земли, а не те, что начинаются словами и словами же кончаются. Воистину, велики требования, предъявляемые человечеством к людям науки и искусства"(16).

        С самых ранних лет своей истории община бахаи в Персии относилась к этому предписанию весьма серьезно. Сменилось три-четыре поколения, и нынешняя община бахаи составляет значительную часть образованного сословия Ирана. И это при том, что иранская община насчитывает всего лишь 300 тысяч человек(17). В стране, где процент грамотных не превышает 40, грамотность в общине бахаи достигла 90%.
        Примеру иранской общины следуют, насколько позволяют местные условия, бахаи во всем мире. В последнем широкомасштабном плане Местными и Национальными Духовными Собраниями предусматривается помощь молодым бахаи, желающим получить такое образование, которое позволит им быть полезными не только своей вере, но и всему человечеству(18). Множество летних и зимних школ бахаи предлагает учащимся программы, отвечающие указанным целям. Наряду с преподаванием основ веры делается все возможное, чтобы пригласить высококвалифицированных лекторов, которые в достаточно полном объеме знакомят учащихся с различными научными дисциплинами (с учетом новейших достижений). Без сомнения, примером для молодых являются взрослые члены общины, многие из которых успешно сочетают в своей духовной жизни служение науке и религии(19).
        Там же, где школьное обучение недоступно или находится на низком уровне, общины бахаи осуществляют свои собственные образовательные программы, в особенности это касается начального образования. В Индии Национальное Духовное Собрание организовало несколько школ бахаи, дающих начальное, среднее и профессиональное образование. Национальные общины бахаи во многих других странах имеют сеть заочных курсов обучения для людей всех возрастов. За время выполнения последнего широкомасштабного плана тридцать семь Национальных Духовных Собраний различных стран заявили, что они сумели приступить к осуществлению подобных программ обучения.
        Уже на ранних этапах Веры бахаи большое внимание уделялось такому аспекту образования, как эстетическое воспитание. Бахаулла называл искусство одной из форм Богослужения. Именно красота гробниц, храмов и садов производит наибольшее впечатление на человека, впервые соприкоснувшегося с Верой бахаи. Шоги Эффенди подчеркивал, что пройдет не одно столетие, прежде чем появится искусство, которое можно будет назвать "искусством бахаи". Когда на основе Откровения бахаи расцветет новая цивилизация, тогда и возникнут присущие ей художественные формы. В то же время не подлежит сомнению, что уже и сегодня в произведениях художников, исповедующих Веру бахаи, мы видим отклик на призыв Бахауллы к единению, гармонии, открытому и радостному восприятию мира. Американский бахаи Марк Тоби, один из наиболее известных живописцев XX века, говорит следующее о влиянии идей Бахауллы на его работы:

"Всеохватный Завет Бахауллы, открывающий перед человеком путь совершенствования, побуждает его к поиску и приводит к пониманию того, что свет современности сияет через единство всего живущего; (он) во многом освобождает человека от подражания и суждений, навязанных средой; (он) стремится развить в человеке видение мира, жизненно важное для него. Учение Бахауллы само по себе есть путеводный свет, который помогает нам устремиться вперед по дороге эволюции"(20)

        О роли искусства в будущей мировой цивилизации Тоби говорит:

"Разумеется, мы сегодня можем говорить об интернациональных направлениях в искусстве, но позже, думаю, мы заговорим об универсальных направлениях... В будущем мир достигнет того единения, которое, как мне кажется, представляет собой основную идею вероучения Бахаи. Через это единство искусство обновится, исполнится нового духа, ибо единство - это не только новые слова и новые идеи, это прежде всего духовность"(21).

        Музыканты, являющиеся приверженцами религии бахаи, в своем творчестве также испытывают воздействие ее духовных принципов. Абдул-Баха настойчиво убеждал общины бахаи искать достойное применение музыкальным талантам верующих:

"Музыка - Божественное, чарующее искусство. Музыка питает душу и дух человеческий. Сила и красота музыки возвышают дух. Музыка властвует над сердцами детей, ибо детское сердце чисто и потому удивительно восприимчиво к мелодиям. Таланты, дремлющие в сердцах детей, раскроются благодаря музыке. Посему надлежит делать все, что в ваших силах, дабы дети овладели этим искусством. Учите детей пению, правильному и красивому. Каждый ребенок должен быть хоть немного знаком с музыкой..."(22)

        Такова, в основных чертах, жизнь общины, принявшей из рук Бахауллы богатое наследие, включающее историю, учение и административные институты Веры Бахаи. Община эта утвердилась в большей части стран и регионов земного шара; она являет собой как бы все человечество в миниатюре и устремлена к той цели, которую поставил перед ней Абдул-Баха, а именно - к "духовному завоеванию планеты". Процесс ее роста связан с вовлечением членов общины в самые разнообразные виды деятельности, их тесным взаимодействием друг с другом, их духовным развитием. Сотрудничество и, как следствие, духовный рост ведут к появлению чувства "единой мировой семьи", что придает общине тот особый характер, который отличает ее от последователей других религиозных традиций.
        По мнению бахаи, их община не просто коллектив, а скорее, единый организм. В Писаниях Абдул-Баха и Шоги Эффенди часто встречаются термины и выражения, заимствованные из биологии: "цветение", "эволюция", "зародыш", "семя", "развитие организма", "ядро", "порождающая сила", "усвоение". Бахаи могут рассматривать себя как часть живого растущего организма, жизнедеятельность которого обеспечивается законами, учением и институтами веры, созданными Бахауллой. Всемирный Дом Справедливости подчеркивал, что развитие духовного потенциала человека и чувство сопричастности с учением бахаи зависят от того, насколько полно человек включился в жизнь общины:

"В теле человека каждой клетке, каждому органу, нерву отведена особая роль. Если каждая клетка функционирует как положено, то тело здорово, крепко, бодро, готово действовать. Ни одна, даже самая незаметная клеточка не живет отдельно от тела, а служит ему и получает от него все необходимое для себя. То же относится и к единому телу, объединяющему в себе весь род человеческий, ибо Бог "даже самое последнее из созданий наделил способностями и талантом". Тем более это верно в отношении общины бахаи - сообщества, которое уже стало организмом, объединенным общими устремлениями, общим образом действий, черпающим поддержку и силу духа в едином источнике и осиянным сознанием своего единства... Всемирная община бахаи, развиваясь подобно здоровому молодому телу, выращивает в себе новые клетки, новые органы, берет на себя новые функции и открывает новые возможности, устремляясь к зрелости, когда каждой душе, живущей Заветом Господним, даруется по Завету здоровье, уверенность и безграничная милость Бахауллы, излитая через Его Божественный Порядок"(23).

Более того, бахаи верят, что жизнь их общины является прототипом грядущего объединения человечества, и эту модель примут все, кому близок идеал единства, вне зависимости от того, вступят они в ряды последователей Веры бахаи или нет. В июле 1976 года, на сороковом ежегодном Всемирном конгрессе религии, состоявшемся в Кентербери, оратор-бахаи заключил свою речь следующими словами:

"Разрешите мне подвести итог: ныне существует многообещающая действующая модель того самого, объединенного на духовной основе мирового сообщества, которое, по мнению собравшихся, является предметом поиска настоящего конгресса. Таковой моделью следует признать Всемирную общину, которая, не претендуя в настоящее время на совершенство и самодостаточность, находится в постоянном поиске, пытаясь воплотить в жизнь - на местном, национальном и международном уровнях - идеал единства человечества, провозглашенный в Писаниях Основателей ее веры и всех других Посланников Бога. К участию в этом великом начинании приглашаются все люди доброй воли.
    Я... призываю вас обратить особое внимание на ряд характерных черт, свойственных этой общине: всеохватность, единство, устойчивая система моральных ценностей, общая история, действенная административная структура и широта учения, охватывающего все разнообразие человеческой жизни. Существование Всемирной общины, обладающей сейчас, в критический период своей истории, перечисленными выше достоинствами, нельзя не признать фактом исключительным. Ибо эта община, насколько я понимаю, является первейшим убедительным свидетельством того, что цель, которую мы перед собой поставили на настоящем конгрессе, вполне реальна и достижима в обозримом будущем. Как бы ни была незначительна по размерам и влиянию упомянутая модель будущего общества, тем не менее, этот феномен заслуживает объективного рассмотрения и самого пристального внимания со стороны всего человечества"(24).

Содержание

        В связи с вышесказанным, завершая наше исследование, будет уместным проанализировать те проблемы и трудности, с которыми Вера бахаи сталкивается в наши дни, когда она все более утверждается в качестве признанной мировой религии. В настоящее время община бахаи призвана решить следующие основные задачи: 1) сохранение единства общины; 2) всеобщее участие в делах веры; 3) противостоять растущей оппозиции; 4) сделать жизнь общины бахаи образцом для построения будущей мировой цивилизации.
        Важнейшее достояние Веры бахаи - единство, и главную свою цель община видит в том, чтобы помочь человечеству достичь мира и единения. И потому в глазах нашего разуверившегося поколения наиболее убедительным свидетельством в пользу Веры бахаи является тот факт, что она благополучно пережила первый, критический век своей истории, сохранив свою целостность (то есть не подверглась расколу на секты)(8). Одно только это достижение позволяет Вере бахаи занять особое место среди мировых религий, ибо никакое другое религиозное движение не может похвалиться подобным. В религиозных течениях любого рода на ранней, наиболее уязвимой стадии, то и дело возникала схизма; первоначальное учение, как правило, было обречено на трудный путь развития в обстановке соперничества противоборствующих сект и конфессий.
        Эти трудности в меньшей степени коснулись более ранних мировых религий, которые направляли энергию и внимание верующих на иные проблемы. Однако когда речь идет о Вере бахаи, то признаком, указывающим на Божественное происхождение веры, следует считать именно единство. Бахаулла в самых суровых выражениях осуждал любые попытки заронить в общину семя раздора и раскола(9). Не существует среди бахаи "либералов", "ортодоксов" или "протестантов". Есть просто бахаи, члены единой общины, целостного организма.
        Каков же прогноз на будущее? Чего можно ожидать, когда Вера бахаи все более распространяется по всему миру, охватывая людей разных культур, народы, совершенно несхожие между собой? Удастся ли сохранить прежнее единство при условии, что некоторые общины на десятилетия опережают другие по глубине восприятия некоторых принципов вероучения, а в то же время на десятилетия отстают в том, что касается материальных ресурсов и искусства управления? Жизнь современного общества, как никогда, политизирована. Сумеют ли общины бахаи в постоянно раздираемых национальными и культурными противоречиями странах привлекать в свои ряды новых членов, находившихся ранее во враждующих лагерях? Для сохранения единства веры жизненно важен авторитет Всемирного Дома Справедливости. Удастся ли ему в наш век всеобщего разлада поддерживать дисциплину в крайне разнородной и быстро растущей общине? И сможет ли община бахаи поддерживать единство вероучения, признавая, в первую очередь, те толкования наследия Бахауллы, которые исходят от признанных его преемников, в том числе Хранителя веры Шоги Эффенди?
        Очевидно одно - сегодня, как никогда, община бахаи готова преодолевать стоящие перед ней трудности. Никому из тех, кто имеет хотя бы отдаленное представление о вероучении и истории бахаи, не придет в голову оспаривать позиции Всемирного Дома Справедливости как единственного полноправного законодательного органа общины. Документы, касающиеся деятельности этого органа, широко и в полном объеме публикуются; в избрании Всемирного Дома Справедливости в соответствии с принципом, заповедованным Бахауллой, участвуют все верующие. Всемирный Дом Справедливости осуществляет руководство мировой общиной, разрабатывая широкомасштабные планы распространения веры, в ходе выполнения которых все прочие органы управления общины действуют в соответствии с его указаниями.
        В настоящее время главные трудности Веры бахаи связаны с быстрым ростом общины, с одной стороны, и нестабильностью обстановки в мире - с другой. В последнее время Веру бахаи ежегодно принимают десятки тысяч людей, и приток новообращенных постоянно растет. Особенно это касается стран третьего мира. Сегодня Всемирная община бахаи большей частью состоит из простых людей, которые "сердцем" прозрели истину посланнической миссии Бахауллы и были вдохновлены высоким духом и практическими свершениями его последователей.
        Среди новообращенных много неграмотных и, в связи с этим, сплочение общины в большой степени зависит от доступности транспортных средств и средств связи, а они в настоящее время в некоторых неспокойных регионах мира весьма ненадежны. И Абдул-Баха, и Шоги Эффенди предвидели, что время от времени, из-за царящего в мире беспорядка, грозящего превратиться в полный хаос, сообщение со Всемирным Центром может быть на какой-то период прервано (как это было во время первой и второй мировых войн). Сумеет ли едва появившаяся на свет административная система бахаи сохранить в такой ситуации целостность вероучения и единство действий?
        Бахаи верят в лучшее. По их мнению, из Завета Бахауллы со всей убедительностью следует, что Бог и в дальнейшем сохранит общину от раскола, как хранил Он ее в последние, исполненные превратностей, годы. Разумеется, административным органам веры, в соответствии со священным Писанием, дано право отлучения тех, кто группами или поодиночке, невзирая на увещевания и предупреждения, попытаются учинить раскол. Как бы то ни было, очевидно одно: в наши дни община бахаи вступает в ту стадию развития, когда ее с таким трудом сохраняемое единство подвергнется еще более суровым испытаниям.
        Вторая важнейшая задача общины - привлечение всех верующих к активному участию в ее деятельности. На первый взгляд, такая задача едва ли покажется трудной. Вера бахаи не признает духовенства, и уже сегодня одной из отличительных особенностей сообщества стало широкое вовлечение верующих в дела общины - и тех, кто занимает высокое положение в администрации, и рядовых бахаи.
        Однако отсутствие иерархии в общине представляет собой нечто более значимое, чем просто приятное "приложение" к ее жизни, и является непременным условием выживания и роста сообщества. Raison d'etre [cмысл существования (фр.)] Веры бахаи заключается в том, чтобы построить новое общество - модель будущей всемирной цивилизации. Успехи веры, как утверждал основатель религии, будут находиться в прямой зависимости от последовательного выполнения этой миссии. Гарантией тому послужит мобилизация огромных людских и материальных ресурсов. При относительно небольшой численности общины необходимые ресурсы станут доступны только в том случае, если удастся побудить к активному участию в ее проектах всех или, по крайней мере, подавляющее большинство ее членов. Без сомнения, именно этим руководствовался Всемирный Дом Справедливости, называя "всеобщее участие" одной из задач своих первых всемирных планов, к выполнению которых бахаи приступили в апреле 1964 года, через год после первых выборов во Всемирный Дом Справедливости(10). В посвященной данному вопросу публикации Всемирного Дома Справедливости сказано следующее:

"... крайне важно участие каждого верующего; в этом кроется источник жизненных сил, ранее нам неведомых... Если каждый верующий будет свято исполнять свои обязанности, какой мощный прилив сил испытает весь организм! Этот жизненный подъем даст толчок дальнейшему росту и станет для всех нас еще большим благословением.
    Ключ к секрету всеобщего участия можно найти в широко известном высказывании Учителя (то есть Абдул-Баха), который призывал друзей любить и ободрять друг друга, трудиться сообща, уподобиться единой душе в едином теле и по-настоящему сплотиться в один здоровый организм, животворимый и озаряемый Духом"(11).

Очевидно, что в общине бахаи на западе этот призыв нашел отклик. Что касается более молодых общин в Африке, Южной Америке, Азии и на островах Тихого океана, куда Вера бахаи была впервые принесена пионерами и странствующими учителями из Ирана и Северной Америки, то в призыв ко всеобщему участию здесь вкладывается пока что более ограниченное содержание: местным бахаи предстоит взять на себя всю полноту ответственности за управление делами веры в своих странах, приняв ее из рук пионеров; им также надлежит творчески применять вероучения, учитывая особенности культурной среды.
        В этом направлении сообщество бахаи в целом уже добилось впечатляющих успехов. На старых фотографиях Национальных Духовных Собраний в отдаленных регионах мира (более того, даже и в малых европейских странах) можно увидеть немало пионеров - иностранцев. В настоящее время положение полностью изменилось. Сегодня едва ли найдется хоть одна национальная община, где дела веры не находились бы полностью в руках уроженцев данной страны. Однако самостоятельное выполнение административных обязанностей - это всего лишь первый шаг. Члены этих многочисленных молодых общин должны взять на себя всю ответственность за выполнение конкретных дел, намеченных планами Всемирного Дома Справедливости, а это организация школ и центров бахаи, осуществление проектов экономического развития региона, всемерное укрепление связей с гражданскими властями всех уровней.
        Никакое  другое  начинание  не требует  от своих участников  такой личной ответственности,  как  дело распространения  Веры  бахаи. Несмотря  на  то,  что столь быстрому увеличению числа верующих, какое наблюдается сегодня  в общине бахаи, могли бы позавидовать многие религиозные сообщества, одного этого недостаточно для построения задуманной Бахауллой общины, объединяющей миллионы сторонников веры. Причина, без сомнения, кроется в том, что сегодня лишь незначительная часть бахаи принимает непосредственное участие в проектах распространения веры. Возможно, недостаточно быстрый рост общины связан отчасти с запретом активно "вербовать" новых членов, разумность которого мало кто решится оспаривать. Однако теперь, когда многие бахаи успешно привлекают к себе новых сторонников, не нарушая при этом упомянутого требования, становится очевидным, что совершенно необходимо активизировать процесс распространения веры за счет личного участия в нем каждого верующего.
        Подводя итоги, скажем, что при нынешнем положении вещей открываются широкие возможности для тысяч бахаи, активно участвующих в делах веры, и которые вряд ли нашли бы достойное применение своим способностям на другой стезе. Удастся ли использовать возможности этих людей или, под давлением политических и экономических проблем, наиболее способные члены общины обратят свою энергию на достижение иных целей, как это случилось с членами многих других религиозных организаций? Сумеют ли бахаи из многочисленных недавно образовавшихся национальных общин принять образ жизни, привнесенный в их страны пионерами из-за рубежа, приспособив его к местным традициям и сохранив при этом верность идеалам Бахауллы? Удастся ли им изыскать те людские ресурсы, в которых мировое сообщество бахаи так настоятельно нуждается для выполнения своих грандиозных программ?
        Задачи, подобные тем, что описаны выше, являют собой стимул для развития общины и способствуют ее дальнейшему росту и укреплению. Существуют и иного рода проблемы. Имеются люди, настроенные враждебно по отношению к Вере бахаи, стремящиеся остановить ее распространение, в некоторых случаях даже уничтожить ее. Бахаи, как правило, не склонны к разговорам на эту тему, но вероучители не раз затрагивали ее, причем в самых резких выражениях. Так, Шоги Эффенди говорил:

"Как же могут те темные, необузданные силы, что являются источником нарушения социального, политического и экономического равновесия общественного организма... не посягнуть заодно и на юную Веру, учение которой находится в столь тесной и живой связи со всеми этими областями человеческой жизни и поведения?
    Поэтому не приходится удивляться тому, что, находясь в этом водовороте противоборствующих сил, они (бахаи) видят, как посягают на их свободу, принижают их вероучение, извращенно толкуют их намерения, подвергают нападкам институты Веры, ставят под сомнение авторитет веры, нарушают права верующих"(12).

        На  протяжении своего  более  чем столетнего существования молодая религия постоянно, в большей или меньшей степени, подвергается преследованиям. В последнее время нападки  ужесточились и  необходим  решительный и единодушный отпор со стороны всемирной общины бахаи. В некоторых  мусульманских  странах  противостояние  приняло форму  откровенного преследования, а в Иране, на  родине  веры, гонения повлекли за собой неисчислимые человеческие страдания.
        Главным преступлением Веры бахаи в глазах шиитского мусульманского духовенства Ирана  является  само ее существование. По утверждению мусульманских богословов-фундаменталистов, после пришествия Мухаммада Божии Посланники более не будут  являться, а Ислам останется последним и окончательным религиозным Откровением для всего человечества. В свете подобных воззрений появление новой религии абсолютно невозможно. Поставленные перед фактом существования, более того, быстрого распространения Веры бахаи, фанатические приверженцы Ислама, особенно в шиитском Иране, называют новую веру то ересью, то политическим движением, то заговором против Ислама и считают ее искоренение богоугодным делом.
        При шахском режиме власти, под нажимом духовенства, отказывали Вере бахаи в официальном признании, которое поставило бы ее в один ряд с верованиями прочих религиозных меньшинств Ирана: иудеев, христиан и зороастрийцев. Поскольку гражданские права верующих в Иране зависят от официального статуса веры, это означает, что 300 тысяч бахаи, численно превосходящие все три прочие религиозные меньшинства вместе взятые, не защищены законом.
        В результате бахаи постоянно подвергались жестоким притеснениям со стороны противников веры из среды мусульманского большинства. Кладбища бахаи часто осквернялись толпами, подстрекаемыми фанатиками-мусульманами; нередки были случаи унижения детей бахаи в школах, где их обзывали "грязными баби"; бахаи не принимали на службу в некоторые правительственные учреждения; многие последователи веры становились жертвами избиений, насилия, случались и убийства, совершаемые по наущению шиитского духовенства. Время от времени шахский режим сам провоцировал преследования, используя бахаи в качестве прикрытия с целью отвлечь внимание народа от политических и экономических проблем. В 1955 году, когда организованные сверху гонения в очередной раз возобновились, потребовалось вмешательство со стороны Организации Объединенных Наций(13).
        После исламской революции в начале 1979 года ситуация еще более ухудшилась(14). По указанию пришедшего к власти шиитского духовенства собственность бахаи была конфискована, святые места захвачены вооруженными мусульманскими бандами и разрушены, кладбища перекопаны бульдозерами; членов общины увольняли с работы, лишали пенсии, у них отнимали сбережения, их детей исключали из школ. Новая исламская конституция, принятая осенью 1979 года, еще более усугубила бесправное положение бахаи.
        Летом 1980 года революционные комитеты приступили к арестам членов Местных и Национального Духовных Собраний, а также наиболее выдающихся сторонников веры. За арестами последовали смертные приговоры. Несмотря на все попытки сторонников режима за пределами Ирана выдать эти убийства за казни шпионов, тексты судебных приговоров недвусмысленно свидетельствуют о другом: основанием для обвинения служили принадлежность к Вере бахаи и членство в общине; каждому приговоренному предлагали сохранить жизнь, если он примет Ислам. Проправительственная пресса Ирана открыто называла казни и другие акты гонений мерами по искоренению "ереси бахаи"(15). А в августе 1983 года исламский режим наложил официальный запрет на все религиозные институты, учебные заведения и благотворительные организации бахаи в Иране. Следуя принципу подчинения гражданским властям, Национальное Духовное Собрание бахаи Ирана распустило все Местные Духовные Собрания, а вслед за тем объявило о своем самоупразднении. Несмотря на это, по указу властей начались аресты бывших членов Духовных Собраний. Конгресс Соединенных Штатов заслушал свидетельство очевидцев о том, что узников систематически подвергали пыткам с целью добиться отречения от веры и признания в шпионаже.
        В ответ на эти преследования бахаи предприняли действия в двух направлениях. После того, как остались без ответа многочисленные обращения к властям революционных режимов Ирана, была предпринята попытка объединенными усилиями добиться вмешательства мировой общественности. Начиная с 1980 года, когда канадским парламентом была единодушно принята резолюция, призывавшая Иран прекратить кампанию террора, парламенты ряда стран мира стали оказывать давление на правительство Ирана. Осенью 1980 года этому примеру последовал Европейский парламент. В некоторых комиссиях ООН ежегодно стали проводиться слушания по данному вопросу и приниматься соответствующие резолюции. В марте 1984 года генеральному секретарю ООН было поручено произвести расследование. Конгресс Соединенных Штатов дважды выступил с резким осуждением репрессий. Оказанное давление, а также широкое освещение судеб бахаи средствами массовой информации вынудило иранские власти проявить некоторую сдержанность. Полного истребления бахаи, коим в свое время угрожали экстремистки настроенные элементы из среды шиитского духовенства, не произошло(16).
        Однако с течением времени, вероятно, станет очевидным, какое важное значение имела линия поведения самой иранской общины бахаи в обстановке обрушившихся на нее гонений. Несмотря на жестокие преследования, которым их подвергали муллы, иранские бахаи по-прежнему с большим уважением относятся к Исламу. Обвинение в том, что их вера противопоставила себя Исламу, бахаи считают в высшей степени необоснованными. Они указывают, что христиане, иудеи, буддисты и индуисты, принимая Веру бахаи, признают при этом Божественное происхождение Ислама и его Пророка.
        Кроме того, община явила убедительное доказательство своей приверженности принципу лояльности и неучастия в политических движениях. Являясь самым гонимым меньшинством в современном Иране, бахаи, тем не менее, всегда отказывались принимать участие в различного рода акциях гражданского неповиновения, которые устраивали противники исламского режима с целью его свержения. Более того, в течение первого года преследования бахаи не обращались к заступничеству мирового сообщества, тем самым давая главарям режима возможность одуматься. В годы правления династии Пехлеви бахаи неизменно придерживались той же линии. Бахаи полагают, что в долгосрочной перспективе такой образ действий является гарантией выживания их веры.
        Если судить непредвзято, то следует признать, что выпавшие на долю иранской общины испытания принесли религии бахаи немалую пользу, хотя заплачено за это дорогой ценой. Благодаря широкой кампании в защиту гонимых иранских бахаи о вере, ее принципах и учении узнало множество людей: правительственные чиновники, ученые, работники средств массовой информации и широкие слои населения в разных странах мира. Суть разногласий, возникших между иранскими властями и сторонниками Веры бахаи, свидетельствует о миролюбии и прогрессивной направленности этого вероучения. Что же касается бахаи других стран, то их совместные действия, направленные на защиту своих единоверцев от необоснованных и варварских гонений, помогают сплотиться этому столь разнородному мировому сообществу. А самое главное - героическое самопожертвование иранских верующих во имя своей веры свидетельствует о том, что изначальная духовная сила не иссякла. Вновь, на сей раз перед телевизионными камерами, подтвердилась справедливость старинного изречения: "Вера всходит на крови мучеников".
        Бахаи подвергаются преследованиям не только в мусульманских странах. Враждебное отношение к Вере бахаи, как и ко многим другим религиям, характерно также для тоталитарных режимов. В нацистской Германии Вера бахаи была официально поставлена вне закона, деятельность общины запрещена. Причиной послужила исповедуемая бахаи доктрина равенства всех рас. В странах с коммунистическим режимом положение религии бахаи столь же плачевно. Марксистская теория, отрицающая существование Бога и разумной души, а также рассматривающая историю человеческого общества с материалистических позиций, не приемлет и Веру бахаи. В марксистской концепции мира нет места позднейшим Божиим Откровениям. В советской России бахаи подвергались преследованиям: большинство их было арестовано и выслано в Сибирь; институты веры были распущены, литература и архивы конфискованы, просветительская и проповедническая деятельность запрещена. Дом Поклонения в Ашхабаде, первый во всем мире храм бахаи, был конфискован властями(17). В настоящее время положение веры в различных странах Восточной Европы неодинаково, но везде, где общины бахаи еще существуют, на их деятельность наложены жесткие ограничения(18).
        В результате полного неприятия властями духовных основ Веры бахаи - по причинам как философского, так и политического  характера - диалог между ними и верующими до сих пор был невозможен [Положение изменилось после 1989 года, когда начались коренные преобразования в странах Восточного блока]. Такому положению придет конец только тогда, когда власти в этих странах изменят свой воинственный антирелигиозный настрой. Можно сказать с полной уверенностью, что в политическом отношении Вера бахаи не представляет никакой угрозы ни для одного из режимов(19). Община тщательно избегает всего, что поставило бы под сомнение ее непричастность к политике той или иной страны или группы стран. Вместо этого она активно сотрудничает с ООН, ее дочерними организациями и подразделениями.
        По мере роста общины бахаи ученые - приверженцы этой религии предпринимают попытки проанализировать в свете учения Бахауллы проблемы экономики. Все чаще они вступают в диалог с представителями различных школ общественно-экономической мысли, включая и сторонников марксизма. Без сомнения, подобные контакты обогатят жизнь общины и будут способствовать развитию научной мысли ученых-бахаи. Бахаи надеются, что это поможет избежать новых идеологических столкновений.
        Наконец,  Вера бахаи испытывает постоянные нападки  со  стороны  различных  представителей  традиционного Христианства, в особенности новых миссионеров(20). Ни один регион  земного  шара  не выглядит, с точки  зрения  христианских  проповедников-миссионеров,  столь бесплодным и безнадежным, как мусульманский Ближний и Средний Восток. Более семидесяти лет назад Эдвард Гренвилл Браун указывал,  что в  рядах  христианских  миссионеров,  обескураженных своими неудачами,  растет  зависть  к проповедникам Веры бахаи, действующим в той же местности. Эта враждебность со стороны сторонников христианства усилилась вследствие успешного распространения Веры бахаи в странах Запада. В результате миссионеры, объединившись со своими противниками-мусульманами, предприняли попытки очернить в печати принципы и деятельность бахаи. Вера, ставшая на Востоке объектом жестоких преследований, столкнулась на Западе с тем, что ее история и основы учения грубо искажаются и ее пытаются противопоставить Христианству(21).
        В наши дни противники Веры бахаи среди христианского духовенства пытаются опорочить, в первую очередь, не духовную доктрину, а историю Веры бахаи. Выдавая себя за независимых ученых, ознакомившихся с Верой бахаи в ходе сравнительного изучения религии, эти авторы зачастую описывают историю веры как некий религиозный заговор, предпринятый и продолженный некоторыми людьми, которых отличали сомнительные моральные качества(22). Исследователи религии обычно упускают из виду свойственное подобным авторам слишком вольное обращение с документами и историческими фактами, и не удивительно, что такого рода сочинениям иногда сопутствует успех. У многих рядовых читателей, не имеющих критериев для оценки подобных трудов, их внушительный объем вызывает ошибочное впечатление исчерпывающей полноты и академичности.
        Такого рода нападки становятся еще одним испытанием для бахаи. Нет ничего удивительного в том, что бахаи, как правило, отказываются вступать в религиозные споры. Причина здесь глубже, чем естественное нежелание быть вовлеченными в конфликт. Она в том, что в самом вероучении резко осуждаются споры и препирательства. Абдул-Баха говорил по этому поводу:

"Не следует вам различать зло во зле и затем входить в сделку с собственным мнением,  ибо относиться мягко и кротко к тому, кого считаешь носителем зла или врагом, есть лицемерие, и это недостойно и непозволительно. Подобает вам считать друзьями врагов своих, взирать на недоброжелателей своих как на желающих вам добра и сообразно относиться к ним.
    Действуйте так, дабы сердца ваши были свободны от злобы"(23).

        Именно поэтому бахаи в большинстве случаев предоставляли институтам своей веры отвечать на критику в свой адрес со стороны отдельных фанатично настроенных ревнителей христианской церкви. Когда же начались нападки на веру в средствах массовой информации, Духовные Собрания бахаи ответили публичными заявлениями со ссылками на заслуживающие доверия научные источники. Однако можно ожидать, что в связи с ростом религиозного фундаментализма во многих странах, определенные представители христианского духовенства еще с большей ожесточенностью обрушатся на исповедуемые бахаи идеи будущего мироустройства.
        Враждебность со стороны внешних сил служит испытанием, и по мере расширения сферы деятельности общины и роста ее популярности испытание это принимает новые формы. Достоинство, с каким бахаи встречают гонения и нападки на их веру, несомненно скажется на складывающемся у народов мира представлении об этой религии и окажет воздействие на жизнь самой общины.
        Для исполнения заветов Бахауллы недостаточно, однако, сохранять единство веры, противостоять нападкам на нее, привлекать как можно большее количество верующих к делу распространения учения. Всего этого, по-видимому, недостаточно и для того, чтобы убедить человечество в истинности Откровения Бахауллы, которому  принадлежит будущее. Необходимо, чтобы  наше  разуверившееся  поколение усмотрело в образе жизни бахаи новые привлекательные черты. Ниже следует широко известное высказывание Шоги Эффенди:

"Безраздельное и окончательное торжество этого Святого Дела зависит полностью и исключительно от того, насколько наша внутренняя жизнь и моральный облик способны отразить во множестве своих граней сияние вечных истин, возвещенных Бахауллой"(24).

        Едва ли можно усомниться в том, что община бахаи наивыгоднейшим образом отличается от большей части прочих моделей религиозных общин, известных современности. Начиная с первых дней истории Веры бахаи личностные качества ее последователей всегда вызывали восхищение наблюдателей. В конце прошлого века Эдвард Гренвилл Браун отмечал:

"Мне часто приходилось слышать, как христианские священники выражали удивление по поводу необычайных успехов миссионеров баби (то есть бахаи), особенно заметных на фоне их собственных, едва ли не полных провалов... Ответ на это, как я полагаю, ясен как день. (Следует ряд критических замечаний по поводу христианского сектанства)...
    Однако внимание западных наблюдателей привлекает в Вере баби, в первую очередь, полнейшая искренность ее последователей, их жертвенная готовность претерпеть пытки и принять смерть во имя Веры, непоколебимая убежденность в правоте своих религиозных воззрений, доброе отношение к ближним и, в особенности, к единоверцам"(25).

        В наши дни мнения, высказываемые наблюдателями об общине, столь же благоприятны. Осуществление  на  практике полной расовой интеграции в  рамках общины,  полный отказ от полемики на религиозные темы и критики других вероучений,  отсутствие скандалов, связанных  со злоупотреблениями  в сфере  морали и финансов, столь обычных в наши дни для других религиозных конфессий; сдержанная, лишенная всякой навязчивости проповедь веры, общеизвестное гостеприимство - вот те особенности общины, благодаря которым она пользуется всеобщим уважением.
        Однако углубляющийся кризис, охвативший все человечество, ставит новые, захватывающие дух задачи перед общиной, цель которой - проложить путь для будущих радикальных перемен в обществе. Станет ли семейная жизнь бахаи, основанная на духовных принципах учения Бахауллы, притягательным примером для людей Запада, дав им надежду на то, что распад семьи, происходящий в современном обществе, может быть остановлен? В Африке вражда между племенами сводит на нет попытки различных политических и религиозных движений создать жизнеспособное ядро общества нового типа, смогут ли решить эту задачу национальные общины бахаи? Для многих азиатских культур, несмотря на наличие в странах региона согласованных программ образования, характерно, как и в прошлые века, подчиненное положение женщины в обществе. В общинах бахаи делается все, чтобы преодолеть этот пережиток. Сумеют ли общины воплотить в себе дух учения Бахауллы о равенстве полов, чтобы женщины-бахаи поистине осознали свою преобразующую роль в обществе, оправдав таким образом ожидания основателя их веры?
        Наконец, удастся ли общине бахаи доказать, что учение Бахауллы способно указать выход  из тупика  экономических  проблем, губительным  образом отражающихся на социальной  и  духовной  жизни человечества? В странах третьего мира,   в ряде регионов, бахаи уже составляют большинство населения, и Местным Духовным Собраниям приходится  воочию  сталкиваться  с  подобными  проблемами. На Международном съезде бахаи в 1983 году Всемирный Дом Справедливости объявил о создании нового Отдела социального и экономического развития. К общинам бахаи был обращен призыв приступить, "опираясь на массы", к осуществлению различных проектов, направленных на внедрение в жизнь социальных и экономических принципов, провозглашенных в Писаниях Бахауллы. Очевидно, что община видит свою задачу не в разработке теории, а в приобретении на практике экономических знаний и опыта. В предстоящие трудные годы этот аспект жизни общины бахаи должен привлечь к себе особо пристальное внимание.
        Стоящие перед общиной бахаи задачи станут испытанием мужества и энтузиазма верующих в заключительные годы двадцатого столетия. В первую очередь подвергнется испытанию на прочность модель устройства всемирной общины бахаи, призванная служить прообразом общества будущего. В ближайшие годы последователям Бахауллы необходимо будет прийти к глубокому осознанию смысла тех высказываний их вероучителя, в которых он указывает на различие между его миссией и задачами, возложенными на его предшественников, Божественных Явителей прошлого:

"Воистину, Он (Иисус) изрек: "Идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков". Ныне же мы говорим: "Идите за Мной, дабы Мы сделали вас теми, кто возродит род человеческий"(26).

        От взора наблюдателей не может ускользнуть тот факт, что в наши дни перед Верой бахаи открываются огромные, доселе невиданные возможности. Кажется, мир готов,  наконец, прислушаться к проповеди бахаи. Об  этом говорит не только  растущее  число  новообращенных во всех уголках земного шара. Не менее важно широкое признание за пределами общины правильности того диагноза, который поставил человеческому сообществу в своих Писаниях Бахаулла. Утрата веры в технический прогресс и в действенность политических мер, а также в то, что достижения в материальной сфере смогут преобразовать мир, повсеместно сопровождается растущим убеждением - глубокие социальные преобразования неразрывно связаны с определенными переменами в сфере духа и морали. Иначе говоря, все больше мыслителей сходится на том, что в "едином мировом поселении", возникновение которого возможно благодаря успехам науки и техники, жить можно лишь при условии, что некая универсальная система ценностей объединит человечество в стремлении к общим целям. Аурелио Печчеи в последнем кратком президентском обращении к членам Римского клуба, собравшимся в Будапеште, сказал по этому поводу следующее:

"Благодаря поразительным достижениям в области науки, техники и производства, мы накопили ресурсы и создали машины с фантастическими возможностями; но мы не пришли еще к ясному пониманию наших новых возможностей и возросшей ответственности за судьбу мира, обусловленную этими достижениями...
    В результате мы столкнулись с необходимостью создать новую, отвечающую нуждам времени жизненную философию. Каркас постройки должны составить "столпы мудрости", сообразные духу и потребностям нынешнего столетия"(27).

        Убежденность Аурелио Печчеи в том, что основой общественного порядка является вера, а "земля есть единый хозяйственный организм" (выражение, заимствованное у бахаи), разделяет множество социологов, политологов  и экономистов(28). В 1980 году были опубликованы результаты серьезного исследования, проведенного комиссией Брандта, которые служат предупреждением о том,  что пересмотр нашей системы  ценностей есть вопрос  жизни или смерти(29). Благодаря появлению многочисленных трудов таких популяризаторов, как Алвин Тоффлер, Мэрилин Фергюсон, Фритьоф Капра и Джон Нейсбитт, можно не сомневаться, что о Послании бахаи и о его философском смысле стало широко известно читающей публике(30). Международные конференции, посвященные вопросам будущего и ставшие объектом усиленного внимания со стороны средств массовой информации, привлекли интерес публики к тем вопросам, которые ранее занимали умы одних лишь богословов.
        Если человечество в поисках безопасности для общества двинется в указанном направлении, а Вера бахаи не свернет с того пути, которым неуклонно следовала до сих пор, то можно надеяться, что где-то впереди нас ждет та конечная остановка, о которой столетие назад говорил Бахаулла:

"Наступает День, когда самые превосходные дары Бога изольются на людей, День, когда Его величайшие милости обращены будут ко всей твари. ... Скоро закатится порядок нынешнего дня и новый заступит на его место"(31).

Содержание